Глава 35. Ворона
ГЛАВА 35.
ВОРОНА
ВОРОНА
Каким бы незаменимым ни был Кочерыжкин, но даже ему давали отпуск. И на это время его роль брал на себя помощник, Игорь, который уже мог подменять наставника. Поварята выглядели довольными: им нравилось нервировать взрослых, а Кочерыжкина вывести из себя не удавалось, в отличие от остальных. И это перевешивало грусть от расставания с мужчиной.
Впрочем, оставались не все поварята – два сына Кочерыжкина уходили вместе с ним. Кухонные работники порой думали, что лучше бы и жена повара трудилась в той же сфере, но не срослось.
Наконец Кочерыжкин попрощался и, закинув на плечо свою холщовую сумку, вышел; сыновья не отставали. Когда дверь за всеми тремя захлопнулась, поварята пришли в движение.
- Давай, уже закипает!
- Ребят, глянь, это петрушка?
- Кидай-кидай!
Кто-то взобрался на стул и высыпал в огромный чан ведро нарезанной картошки, другой потянулся бросить пучок трав.
- Стой! – Воскликнул мальчик постарше. – Это же лисья ягода!
- Упс, - пучок полетел в чан.
Игорь опрометью бросился к ним.
- Немедленно вылавливайте! Суп ещё можно спасти!
- Я что-то раздавил, - охнул тот, который мешал варево.
А потом все дружно расхохотались, глядя на его побагровевшее лицо.
- Вот я вам, негодники! – Поняв, что его снова разыграли, закричал парень.
Поварята, хохоча, разбежались, а Игорь быстро зашагал по помещению, огибая столы и пытаясь дать подзатыльник хоть одному вертлявому озорнику.
Дом Кочерыжкина расположился в одном из живописных палисадников, которые в любое время года оставались по-деревенски уютными. Рядом стояло ещё несколько строений, и он частенько слышал, как судачат старушки-соседки, устроившись на лавочке. Вот и сегодня, подходя к ограде, мужчина услышал за пёстрой стеной листвы голоса.
- Ну и шо, шо лекарства теперь бесплатны? Говорю вам: король нас задабривает, пытаясь отвлечь от кризиса. Ишь, какой добренький выискался. Так я и поверила, шо он помочь хочет.
- Да он же раньше и вправду помогал?
- Подлизывался, готовил всё это. Розочка-то от куста недалёко падает. Мне Кузьминишна сказала, а она-то не соврёт.
- Вот-вот! Мы ж ишо тогда насторожились, когда корона-то от него сбежала.
- Знак самой Праматери ведь, не иначе.
- Вы-то всё недовольны, старые, - прикрикнул Кочерыжкин, выходя на тропинку и оглядываясь. Мальчишки тут же пронеслись мимо, размахивая букетами последних цветов – матери понесли.
- О, Володька пришёл, - всплеснула руками одна из старушек,и всеобщее внимание переключилось на Кочерыжкина. – Никак, погнали тебя с работы?
- Окститесь. Погостить пришёл.
- Ну и что король? – Ехидно вклинилась вторая старушка. – Не иначе ещё хочет денег содрать, али сразу в рабство погонит?
- А это уж ему решать. Вот так стараешься для людей, стараешься – а в ответ только недовольство, - он махнул широкой ладонью и отправился восвояси.
- Да что он там знает на своей кухне, - вздохнула третья старушка, и они снова начали что-то обсуждать.
Голоса слились в бормотание, стало совсем не различить слов. Очередной поворот – и вот он, родной дом. Увидев рухнувшую на сарай яблоню и ворох искусственных перьев, Кочерыжкин только головой покачал: и здесь гардарийцы поработали.
- Володя! – Радостно окликнула Мария.
Она стояла на пороге и обнимала детей, а ветерок ласково трепал каштановые кудри. Мужчина подошёл и с широкой улыбкой прижал жену к себе. А потом все вместе вошли в дом.
Пока женщина поспешно накрывала на стол, Кочерыжкин устроился на диване, а неугомонные мальчишки затеяли между собой возню. Они бы, как раньше, убежали к друзьям, но те уехали в другую страну с родителями, а больше сверстников на ближайших улицах не было.
Наконец Мария выглянула из кухни и с улыбкой позвала всех обедать. Дети было затеяли возню и за столом, но мать быстро пригрозила ложкой. Пришлось затаиться.
- Что слышно во дворце?
Мужчина поднял глаза от тарелки. За столом воцарилось спокойствие, радостная суета слетела. И стало видно, что Мария встревожена.
- Ничего нового. Но не волнуйся, король знает, что делает.
Она поёжилась.
- Не по себе мне от всех этих реформ. Да тут ещё соседки мрака нагнетают.
- Они всем недовольны, - ответил мужчина, с нежным сочувствием глядя на жену. – Не слушай ты их.
- Ты правда веришь, что всё кончится благополучно?
Её серые глаза смотрели пристально и печально, ища утешения.
- Не первый год там работаю. В этом монархе я уверен.
- Хорошо бы так, - она задумчиво перевела взгляд за окно. Отсюда была видно тропинка, сворачивающая к калитке, сбоку выглядывала пристройка соседского дома. – Только ты и можешь успокоить. Всё же несмотря на ужасное положение, переезжать в другую страну не хочется.
- И не придётся. Нам остаётся ждать и надеяться, да, но в конечном итоге Царос избавится от всех своих проблем.
Их руки встретились на скатерти рядом с хлебницей.
- Ты точно не хочешь временно пожить во дворце?
Мария покачала головой.
- Дом выстоит, да и я не промах. Или забыл, как я этих вредителей от грядок гоняла? – Её глаза весело заблестели.
- Они ведь вооружены.
- Я осторожна. Не волнуйся, справлюсь.
Хотя вредители сюда забирались нечасто, предпочитая поля и городские лавки, остались опасения. Но впереди была целая неделя, и он мог всё же уговорить Марию уйти с ним.
За окнами щебетали запоздалые птицы, издалека доносились голоса старушек. Казалось, все проблемы и волнения остались за стенами дома, и остатки тревог вымел весёлый разговор, начатый сыновьями – о забавных случаях на работе. А когда мальчишки доели обед и убежали играть, супруги долго стояли в обнимку, тихо переговариваясь. И уверенность Кочерыжкина передалась жене, оставив в её душе стойкую уверенность: всё наладится.
***
Расставшись с Натом, Варя долго ещё пребывала в смятении. Друг просто отмахнулся от неё, не желая слушать доводы разума. Его будто подменили! А ведь говорил, что всё сделает ради блага страны.
Но надежда не была потеряна до конца, и девушка решила обдумать ситуацию с утра, на свежую голову. А там, глядишь, позвонит король и они придут к какому-нибудь соглашению. Хоть Нат и вспыльчивый, ошибки свои признавать умел – и это было одной из черт, которые ей в мужчине нравились.
Следующий день выдался неожиданно закупочным. У девушки кончилась жёлтая шерсть, когда осталось довязать совсем немного. Варя с досадой вздохнула, глядя на пелерину – подарок королю. Не рассчитала.
Этот предмет одежды она выбрала не случайно. Свитер она бы связать не решилась – не видела ещё, в чём друг ходит зимой – а шарф мог стать причиной травмы, если им за что-нибудь случайно зацепиться. А с пелериной всё просто – она и горло закрывает, и грудь, и цельная. Самое то, чтобы уберечься от простуды.
Ещё на середине вязки она задумалась и начала делать изображение гнезда – символ защиты и покровительства высших сил – но быстро спохватилась. Ведь на ПлуМерке покровителем и существом, к которому обращаются с молитвами, была Праматерь Кошка. Пришлось перевязывать несколько рядов. Рисунок получился изящнее, и жёлтых ниток ушло больше.
По дороге в магазин девушка задумалась о том, что надо прикупить ещё несколько вещиц для рукоделия, да и за продуктами неплохо забежать. Но поиски затянулись. В знакомых магазинах жёлтой шерсти не оказалось, и пришлось побегать, пока в одной лавке не увидела искомого.
На обратной дороге она свернула в парк. Погода стояла солнечная и тёплая, но холодный ветер напоминал, что неумолимо приближается зима.
Ещё один год впустую. Вороны ни на шаг не продвинулись в поисках артефакта – но, по крайней мере, Варя нашла Рику. И время от времени появлялся странный вопрос – что, если Вис Кас добьётся расположения полукошки? Если она оставит свой пост в измерении воронов, будет не то что неприятно, а фатально для всей их родины. Заменить её мало кто сможет.
С другой стороны. Рика была достаточно амбициозна и упряма. Она могла настоять, чтобы Вис переселился на её родину. А судя по тому, как мужчина на неё смотрел, он пойдёт за любимой хоть на Лирану.
Варя для своего народа не была так важна. Всего лишь одна из придворных, составляющих свиту королевы. Девушка могла выбрать, где жить – здесь или на родине. И хоть Варя скучала по измерению воронов, она понимала, что теперь, после всего, что приключилось за последние три месяца, оставить Царос и Ната не сможет.
И уже сейчас, бредя по широким аллеям, Варя поняла, что настало время сказать другу о воронах. Не сразу в лоб, конечно. Для начала осторожно уточнит, что он думает об этом народе, а потом уже будет действовать по ситуации. Ведь ему могло быть всё равно, с ПлуМерка она или нет!
«Вот я же не придаю значения тому, что плумеркцы от кошек произошли! И оборотни у них тоже есть, взять хоть Шустера… мы абсолютно одинаковые».
Мысли были прерваны внезапным появлением малышки лет шести. Она остановилась на пути у девушки и жалобно спросила, не найдётся ли пары метанок на хлеб.
Девочка дрожала в своём лёгком платье под порывами ветра. У Вари от сострадания сжалось сердце. Она сняла плащ и набросила на плечи ребёнка.
- Держи, - открыв кошелёк, девушка протянула сторадийковую купюру.
Можно было сегодня обойтись без некоторых вещей.
У девочки заблестели глаза. Она быстро схватила деньги и, кутаясь в плащ, побежала прочь. Закрывая сумку, девушка со вздохом посмотрела ребёнку вслед. Холод пробрался под платье, и она поёжилась.
А потом решительно направилась домой, решив во что бы то ни стало добиться от Ната изменения ситуации в стране.
До дома ей пришлось пройти две остановки; по пути она забежала в магазин – погреться и купить продукты. Пешком сейчас оказалось добраться быстрее, чем искать парк карет и заказывать коляску. Варя совсем замёрзла, и войдя в дом, тут же подхватила шаль.
«Надеюсь, сейчас он не занят, - кутаясь, девушка взглянула на часы. Только что закончился ужин.
Пальцы скользнули по телефону. Нерешительность угасла быстро при воспоминании о малышке. Возможно, мать этой девочки сейчас не может встать с постели, и девочка сама решила найти съестное. А сколько ещё детей сейчас голодают, подумать страшно!
Комната резко увеличилась, а девушка оказалась на полу, окутанная белым покрывалом.
К счастью, это было не впервые. Уже по ощущениям в руках, по вытянувшимся носу и ставшим чувствительными, будто она сняла обувь, ногам, Варя поняла, что стала вороной. Платье стало чёрными перьями, а вот шаль не смогла последовать его примеру. Варя торопливо огляделась – не заглянул ли кто в окна? Но снаружи только покачивались ветви деревьев, роняя осенние листья, да слышались щебет птиц и голоса людей.
«Как меня угораздило?».
Никогда прежде она не превращалась так спонтанно. Обычно приходилось напрягать мышцы, сжимаясь в птицу. А сейчас они напряглись будто сами собой. Девушка уже давно не превращалась, и в это момент чувствовала себя несколько неуютно под слоем перьев, с руками, развёрнутыми под другим углом.
«Переволновалась», - решила она и потянулась, возвращая себе человеческий облик.
Нужно было позвонить королю и добиться встречи в ближайшее время. Нат должен её выслушать. Он не мог не понять!
Столик по-прежнему нависал над Варей, а нос с губами и не думали укорачиваться. Сердце тревожно подскочило, и ворона снова попыталась вернуть себе человеческий облик.
И только тогда осознала, что уже не превратится назад.
У воронов-оборотней – а их в измерении было немало, хоть большую часть и составляли обычные люди – в определённый момент жизни случается кризис формы. Они не могут в течение продолжительного времени менять её, и на этот период становятся птицами. Такой феномен ещё не был до конца изучен, и никто не мог предсказать, когда это произойдёт у того или иного оборотня – даже примерно в какой период жизни. Кризис наступал внезапно, и порой мешал планам. Его оставалось только пережить, что вороны и делали.
Варя знала, что и ей придётся с этим столкнуться. Вот только момент стал неподходящим! Положение усугублялось тем, что в этом виде она могла говорить исключительно на своём родном языке, ничем не отличающемся от карканья обычных плумеркских ворон.
«Неделя! Минимум – неделя! - Вспомнила она слова учителей. – Что теперь? Письмо написать? Да Нат же не поймёт птичьи каракули!»
Пару раз, лет в девятнадцать, она пробовала взять в лапу ручку. Но балансировать на одной конечности, пытаясь что-то вывести другой, оказалось невозможно. Несколько раз упав и полюбовавшись на заходящие друг на друга буквы, она бросила бесплодные попытки.
Первой мыслью было найти Мяурику – та знала об оборотнической особенности Вари и могла написать под диктовку письмо Нату. Проблема состояла лишь в том, что для начала подругу нужно было отыскать в обширной автономии!
По здравом размышлении нашёлся ещё один человек, который мог ей помочь. Придворный врач, конечно, не знал вороньего, но он мог добыть пишущую машинку, и птица настучала бы сообщение. А то и письмо королю. В любом случае, Тризнов не примет Варю за обычную ворону, поскольку знает о её умении превращаться.
Эти мысли немного успокоили. Ворона выкарабкалась из шали, переступая тонкими лапками и привыкая к форме, и огляделась. Окна были заперты, но проблемой это не представлялось. Распахнув крылья, птица сгруппировалась и вспорхнула на подоконник. Движение клюва – и щеколда отодвинулась, приоткрыв створку.
На улице догорал день, и в небе уже сияли первые звёзды. Ветерок пробрался между пёрышек; Варя протиснулась в открывающееся под её напором окно и, снова примерившись, взлетела ввысь. Вслед раздалось карканье другой вороны – но это был призыв примитивного существа, не несущий словесной нагрузки.
Тело быстро вспомнило старые навыки. Выпорхнув из-под тёмных крон деревьев дворика, Варя полетела над главной дорогой. Внизу зажигались фонари, но ещё слышались голоса и стук колёс, топот копыт, лай собак. Город осветило множество огней, становящихся тем ярче, чем плотнее сгущались сумерки. А впереди громадой возвышался королевский дворец.
«Напишу письмо… и что дальше? Нат ведь попытается позвонить, - размышляла она. – Надо объяснить, почему я неделю, если не больше, буду недоступна…»
Мысли скользнули к автономии, потом к Стране Вечного Лета. По здравому размышлению девушка поняла, что поездка к отцу – лучшее оправдание.
«Тогда решено. Напишу, что пришлось срочно уехать».
Оставался ещё один вопрос - где она будет жить. Дома привычнее, но связь с дворцом будет потеряна. Не летать же туда каждый день в поисках новостей!
«У Тризнова? Или… у самого Ната? – Она мотнула головой, отгоняя столь безрассудную мысль. – Ну да, в качестве комнатной птички, в компанию к короне. Ещё в клетку посадит, не ровён час. Да и странно это – держать в покоях не какого-нибудь экзотического попугайчика, а ворону».
Однако мысль пожить с королём казалась странно заманчивой. Они с Натом много времени проводили вместе, но всё же недостаточно! К тому же её грызло любопытство – какой он, когда её рядом нет? Варю так и подмывало заглянуть к другу в покои.
В воздухе что-то свистнуло. Раздался треск, крыло прошила резкая боль. Вскрикнув, ворона почувствовала, как камнем падает вниз! Локоть пульсировал, а вслед посыпались, плавно кружась, чёрные перья. Брусчатка стремительно приближалась, и Варя увидела троих мальчишек с рогатками. Они радостно подпрыгивали.
- Сбил!
Кое-как сгруппировавшись, ворона махнула здоровым крылом. Теряя высоту, она сделала крутой вираж и рухнула в кусты.
- Лови! Уйдёт!
По перьям скользнули осыпавшиеся листья. Варя, волоча перебитую конечность и подскакивая, побежала прочь. Крыло болело немилосердно и она уже поняла, что придётся вправлять локоть и накладывать фиксирующую повязку. Если она выберется из переделки живой, придётся просить Тризнова о ночлеге хотя бы в кабинете.
Мальчишки с треском продрались через кусты вслед за ней.
- Вон! Удирает!
Сердце колотилось уже у горла, от страха помутилось в глазах. Ворона перебежала двор жилого дома и юркнула за угол строения. Преследователи настигали. По пути они начали подбирать камни и швырять вдогонку.
Каркая, ворона едва уворачивалась от снарядов. Впереди вырос забор. Варя резко свернула за угол и тут же увидела у самой земли в досках ограды щель. Пара прыжков – и она нырнула туда.
Позади раздались крики, затем на траву шлёпнулось что-то тяжёлое. Перья хвоста натянулись, и почти выбравшаяся на соседний участок птица с ужасом почувствовала, что её тянут обратно.
- Не уйдёшь, суповой набор!
- Ха-ха, ворона – курица нищих!
- Попался, вредитель хвостатый! Кончать с ней!
Варя развернулась и почти рефлекторно, с силой, клюнула руку мальчишки. Тот вскрикнул, пальцы разжались.
- Подсади! – Крикнул из-за ограды один из преследователей.
Ворона, перебирая лапами, спешно поскакала дальше.
Глава 36. Дикарка
ГЛАВА 36.
ДИКАРКА
ДИКАРКА
В ночи ярко горел костёр, и тени протянулись во тьму, пытаясь спастись от потревожившего их света. Над импровизированным лагерем витал запах жареного мяса. Он привлекал ночных животных, но они не рисковали подходить близко к пламени, опасаясь непривычной яркости и громких голосов.
- Я заберу у тебя эту оборванку, мяу! – Орал Вис Кас на весь лес, передразнивая предыдущего противника. – Я повяжу тебя на дерево как ленточку, мяу!
Его спутница хохотала, как сумасшедшая, вспоминая, в каком положении они оставили рискнувших подраться с воином. Ну и, конечно, над глупыми словами.
Впрочем, веселясь, Мяурика не забывала следить за мясом. Она постепенно, на собственных ошибках, училась готовить, и сейчас еда уже не подгорала.
Тушки фальшнепов подрумянились, как положено, и с них капала уже не кровь, а ароматный сок. Девушка быстро сняла с огня одну из палок с дичью и протянула спутнику. Тот с достоинством принял еду, а Мяурика, обжигаясь, жадно вцепилась во вторую тушку, крупную, как курица.
Раньше, ухаживая за девушкой, Вис казался жалким, когда не получал похвалы за ту или иную проделанную работу. Но по мере того как ощущал свою власть над полукошкой, он уже не обращал внимания на её презрительное фырчание, которым она пользовалась, чтобы не дать мужчине зазнаться. А потом на откровенные приказы не желавший подчиняться Вис Кас уже рявкал: «молчи, женщина, мяу». Но это выходило как-то добродушно, словно роли поменялись, и перед ним была не «богиня», а всего лишь несмышлёная малолетка.
Когда это случилось в первый раз, Мяурика до того распалилась, что чуть не ушла от воина. Остановило лишь то, что без Виса она не сможет добыть артефакт. А побывав на битвах настоящих воинов, Мяурика разуверилась в собственных силах окончательно. Ей не выиграть даже завалящей игрушки.
Никто из мурсиан, конечно, и не думал демонстрировать своё добро. Поэтому Вису приходилось вступать в схватки, рискуя собой и девушкой, а уж потом, выиграв, выяснять, есть ли в арсенале побеждённого нужная Мяурике вещь.
Так или иначе, ей приходилось признать, что чувство собственного достоинства у спутника есть. Вот только теперь приходилось пускаться на хитрости, избегая приказов, которые часто встречались в штыки. Никогда она не думала, что придётся под кого-то подстраиваться. Раньше, будучи далеко не последней в измерении воронов, она просто могла удалить неугодного кавалера и дать шанс другому. Это под неё подстраивались. Но сейчас роли поменялись… и она почувствовала странный азарт.
- Вис, я замёрзла, мяу, - она невинно улыбнулась, ёжась под порывом ветра.
Куртка лежала рядом, в сумке – и однако мужчина поднялся, чтобы заботливо накрыть попутчицу. До чего же приятно было снова принимать ухаживания! Стоило только прикинуться слабой, и Вис мог для неё что угодно сделать. Слуга и кавалер в одном лице – ну не чудесно ли?
Когда мужчина, припав на колено, застёгивал пуговицы, взгляды попутчиков встретились. Глаза мужчины сияли, и девушка, сама до конца не осознавая, что делает, протянула руку и почесала его за электронным ухом. Вис просто растаял и повалился на землю, довольно урча.
Подумать только, что такая гора мышц была послушна ей, что вот так по-кошачьи ласкалась! Мяурика не смогла долго выдержать. Упала на колени и принялась наглаживать покрытый шрамами пресс.
- Мя! – Воин в восторге потянулся и тут же сложил руки на манер лапок.
Девушка рассмеялась и почувствовала, что уже её чешут за ухом.
Никогда раньше такого не случалось. Она, светская дама, всё время держала себя манерно, а если за ухом и зудело, то, почёсываясь, не испытывала того, что испытала сейчас. Потому что её никто не гладил, как кошку!
От почёсывания будто волна прошла вниз, к шее и по позвоночнику. Чувство оказалось странно приятным, и она резко вдохнула, пытаясь сдержать рождающееся в горле мурлыканье. Нет, может, она и опустилась до уровня дикарки, но такие инстинкты для неё, уроженки мира воронов, слишком нелепы! Пусть она и наполовину кошка.
- В… вис…
- Мрям?
Из груди вырвался смех – до того забавно мужчина мяукнул. Это только усилило блаженство, и девушка, не удержавшись, мурлыкнула. Вис тут же сел; его рука скользнула к её подбородку, и девушка окончательно сдалась. Так приятны были почёсывания и поглаживания, особенно по шёрстке, что вскоре она сама уже валялась на траве и потягивалась от блаженства. Теперь она вполне понимала кошек и даже жалела, что никто не гладил её раньше.
Когда Мяурика открыла глаза, её довольное урчание оборвалось. Лицо её спутника оказалось неожиданно близко, он смотрел игриво, но с нежностью. К щекам девушки прилила краска. Она хотела буркнуть "что? Сам такой же", но слова застряли в горле. А потом губы приоткрылись сами собой, позволяя совершиться тому, что ещё никогда не случалось.
Это был её первый поцелуй. Пальцы зарылись в пышную шевелюру мужчины, а далеко вверху закачались под гудящим ветром кроны деревьев. После она ещё долго жалела, что позволила чувствам взять над собой верх и пыталась отогнать прочь такое смущающее тепло воспоминаний.
Этим утром Мяурика нервно изучала карту. Мурсианскую автономию в Царосе они обошли полностью – не считая сегодняшней цели – и если в племени, куда они направлялись, артефакта не обнаружится, придётся плыть на другой континент.
Еще неизвестно, сколько времени придется провести в «боевой раскраске». По вечерам девушка с облегчением смывала тонну косметики, которая скрывала её красивое лицо. В большинстве случаев образ дурнушки спасал от посягательств – к счастью, Вис Кас из всех боёв выходил победителем, пусть и не всегда в целости. Приходилось обрабатывать раны, как умела, а то и вовсе возвращаться в ставшее родным селение. Вот где бы пригодилась Варя с её врачебным стажем!
Сейчас полукошка шла за своим спутником по пронизанному лучами утреннего солнца лесу. Она со вздохом свернула карту и скрестила пальцы, мысленно взывая к Пресвятым Гнёздам, чтобы сегодня артефакт нашёлся.
Деревья расступились, и Вис Кас, первым шагнув на поляну, где расположилось племя, выкрикнул:
- А подать сюда вашего лучшего воина, мяу! С ним желает драться Вис Кас, мяу!
Ближайшая к ним пара мальчишек оторвалась от игры в мяч и уставилась на воина в компании чёрной полукошки. Те, кого привлёк возглас, смогли оценить, кто пришёл.
С виду Вис был довольно мощным, не лишённым, однако, красоты. Множество шрамов указывало на обилие боёв за плечами, но отнюдь не говорило о том, в скольких из них он победил. Спутница тоже не добавляла уважения – уродливо намазанное лицо, будто не умела пользоваться косметикой, мешковатая шкура. Особенно наблюдательные могли заметить изящные руки и стройные ноги, но в основном мурсиане сошлись во мнении, что перед ними просто выскочка, не сумевший добыть ничего лучше. А вот внушительный рюкзак за плечами великана порождал желание разделаться с обладателем и заглянуть внутрь.
Однако вызов был брошен лучшему, и согласно кодексу искомого позвали.
Бег Емот ничуть не уступал Вису в размерах. Он с видом превосходства размял кулаки, пока противник скидывал рюкзак, и придирчиво оценил полукошку. Подумав и решив, что она не годится даже самому слабому в племени, мужчина заявил густым басом:
- После битвы ты у меня ковриком служить будешь, мяу.
- Мечтай, мяу, - усмехнулся Вис, шагая прямо на него.
Противники не взяли боевых перчаток, и разбежавшиеся, чтобы не попасть под горячую руку, мурсиане заметно оживились. Как правило, драка голыми руками была изощрённее и дольше.
Бег отскочил назад и. припав к земле, рванулся на выскочку. Отклонившись, Вис пропустил его и пнул под зад. Поляну огласил бешеный рык! Перекатившись по земле назад, воин попытался схватить чужеземца, но тот ловко перепрыгнул через руки мужчины и рванул его за хвост. Это оказалось особенно больно, потому что чёрный Бег Емот был настоящим полукотом!
Выброшенная вперёд нога ударила Виса по плечу, и тот, потеряв равновесие, рухнул наземь.
- Я тебе оторву хвост, мяу! – Орал Бег, перекатываясь и вставая на колени. – Ты сейчас…
Он тут же сам получил по уху, но успел вцепиться в электронный хвост Виса. А потом мяукнул, завершив предложение. Противник вывернулся из хватки, и завязалась драка. Мужчины орали, шипели и мяукали, а мурсиане подбадривали своего криками. Среди общего гама раздавался и голос Мяурики: она изо всех сил кричала, чтобы спутник как следует намял бока Бегу.
- Игрушки, Вис, мяу! Игрушки, мяу! Чтоб он всё отдал, мяу! Давай, мой силач, мяу!
Похвалы только придавали мужчине сил – вот и сейчас он ухватил противника, чтобы ударить головой оземь. А потом мимо пролетела рука – и сильный удар лишил его сознания.
Мяурика не сразу поняла, что произошло. Бег Емот не спеша поднялся и пнул неподвижно лежащего противника.
- Коврик готов, хе-хе, мяу, - рассмеялся великан и, взглянув на неё, сделал жест, призванный её презрительно прогнать. – Кыш, кыш, мяу. Он теперь тут навсегда, мяу.
У девушки от унижения задёргался глаз.
- Ты… со мной так не говори, мяу, - прошипела она. – И не недооценивай Виса Каса, мяу! Он очнётся и на куски тебя порвёт, мяу!
- Да неужели, мяу? – Бег уже снимал с бессознательного противника электронику. – Я недавно выиграл отличные цепи, мяу. Котику обломали коготки, мяу.
Ужас, пробившийся в сознание, быстро превратился в ярость. Её собирались лишить спутника! Да и не только его, но и надежду на спасение её народа!
Девушка порывисто подхватила боевые перчатки, торчащие из рюкзака. Она не намеревалась оставлять всё вот так! Воин уже схватил Виса за волосы, намереваясь потащить к своему дому, когда его нагнал полный сдавленной ярости голос.
- Я, Мяурика, вызываю тебя, Бег Емот, на поединок, мяу!
Поляну окутала тишина. Великан медленно обернулся. Девушка стояла, натянув перчатки с лезвиями, и когтем одной указывала на него. Лицо мужчины искривила презрительная усмешка.
- Что ж, на одну ночь сойдёшь, мяу.
- Подавишься, крысоед, мяу. Вис Кас мой, мяу.
Её спутник рухнул на землю. Бег размял кулаки.
- Смелая кошечка, мяу. Не хочу тебя ранить, и так убогонькая, мяу. Ну-ка, кис-кис-кис, мяу!
Он, подманивая её пальцами, двинулся вперёд. Мужчина настолько её недооценивал, что не попросил у своих боевые перчатки!
А у Мяурики дрогнуло сердце. Но отступать было поздно.
Перчатки на вес оказались тяжеловаты, лезвия тянули вниз. Никакой балансировки – это оружие было истинно дикарским. Мяурика напряглась, следя за действиями противника. Тот подходил стремительно, с превосходством и сосредоточенностью на лице. Шум толпы схлынул, будто волна во время отлива. В ухе зазвенело от напряжения.
Взмах рук. Мужчина хотел обхватить её, но девушка ловко поднырнула под его ладони и, развернувшись, с размаху ударила по боку противника.
Остро отточенные когти оцарапали кожу, и Бег дёрнулся, досадливо мявкнув. Его рука скользнула в сантиметре от «лапы» Мяурики, а та уже двумя прыжками отскочила прочь.
- Сюда, киса, не дёргайся, мяу!
По нервам будто царапнули, и девушка, взвизгнув, припустила прочь от кинувшегося вдогонку великана. Толпа хохотала, наблюдая за беготнёй. А перед глазами Мяурики вдруг предстал лес и мчащийся на неё кабан. Топот неумолимо настигавшего противника напомнил ей случай с охоты, и тело развернулось само собой. Шаг в сторону, удар… и мужчина едва не напоролся на острые лезвия. В последний момент он ухитрился ударить её снизу по рукам, и девушка, еле устояв на ногах, отскочила. Она тут же, не дожидаясь, пока её схватят, снова бросилась прочь.
Противники носились по кругу – мусиане не давали девушке удрать, загородив путь отступления. Но взгляд, брошенный на бессознательного попутчика, каждый раз не давал ей сдаться. Она его не бросит! И артефакт добудет! Сдаться? Да ни за что!
- Вис, чтоб тебя, мяу! Нашёл время валяться, мяу! – Рычала она, увёртываясь от Бега.
Вокруг девушка видела только весёлые лица незнакомых людей и чувствовала себя животным на цирковой арене. Сердце стучало у горла, девушка задыхалась. Но мыслей о том, что будет, если она сдастся, не было – Мяурика полностью сосредоточилась на том, как потянуть время. Возможно, попутчик успеет прийти в себя и возьмёт реванш. Одной ей с великаном не справиться.
Бег совершил обманный манёвр. Мяурика рванула в сторону, и тут же запнулась о пущенный под ноги камень. Охнув, она рухнула на землю и увидела над собой ухмыляющееся лицо противника.
- Кисочка попалась, мяу, - с видимым удовольствием заметил он, протягивая к ней руки.
Удар под локоть – и её перчатка царапнула по лицу Бега Емота! Мяурика резко обернулась и тут же сильные руки подхватили её подмышки. Девушка взлетела и топнула ногами по земле. Противник, воя и держась за лицо, отступил. Из-под пальцев заструилась кровь.
- Бей в пах и по спине, мяу, - раздался над ухом опешившей Мяурики заговорщицкий голос Виса Каса.
Полукошка, не до конца осознав, как повернулась ситуация, движимая лишь жаждой мести, рванулась вперёд. Бег Емот от удара податливо согнулся, и она локтями по спине повалила его на землю. Потом пинком развернула и надавила ногой на горло.
- Сдавайся, мяу! – Выкрикнула она, вскидывая свои «когти». – Располосую, мяу!
Противник зарычал и схвати её за ногу. Мяурика в ответ с силой вонзила в него лезвия. Бег захрипел, пытаясь выдрать когти, и увидел над собой лицо девушки. Её глаза бешено сверкали.
- Игрушки или жизнь, мяу? Мне нужна всего одна… котик, мяу.
В единственном оставшемся глазу мужчины – второй она буквально выцарапала ударом - вспыхнула ярость. А потом на его голову опустился камень.
- Такой не сдастся. Мяу, - Вис отряхнул руки и повернулся к толпе. – Мы желаем видеть его игрушки, мяу. Или кто хочет оспорить право победы, мяу?
Возражений не было. Тут же подбежали несколько кошек и склонились над бессознательным Бегом, соображая, можно ли его спасти.
На бешеную полукошку косились, воительницы вообще были редкостью. Мяурика с самодовольным видом первой вошла в жилище побеждённого, где наткнулась на старую полукошку, лежащую под одеялом. Та кое-как приподнялась и обречённо покачала головой.
- Убили, мяу? – С плохо скрываемыми горем и страхом спросила она.
- Как будто нет, мяу, - пожала плечами девушка.
У них в племени возвращали к жизни и не таких – и Мяурика была уверена, что эта женщина одна не останется. Не обращая внимания на обитательницу этого просторного дома, девушка медленно прошлась по полу, внимательно разглядывая подвески. Игрушки, хрустальные бусы, мячики размером с ладонь… было много прекрасного, и Мяурика, воспользовавшись правом победительницы, даже сняла пяток особо понравившихся. Вот только артефакта не было и здесь.
Вис ждал на входе. Обернувшись на него, девушка сказала:
- И здесь нет, мяу.
Воин сразу её понял. Возможно, мурсиане не считали артефакт чем-то красивым, или Бегу эта вещь не была нужна.
Мужчине пришлось подраться ещё с тремя воинами. Когда он победил их и Мяурика обошла дома, ничего не взяв, остальные мурсиане смекнули, что лучше дать им поглядеть на подвески – глядишь, быстрее отстанут.
Когда Вис и Мяурика уходили, недовольные, что и здесь ничего не нашлось, перебинтованного Бега Емота вносили в его жилище. Мужчина, уже очнувшись, погрозил им вслед кулаком.
***
Теперь похвалы за отличный бой получила Мяурика.
- Да ты хорошая помощница, мяу, - с удовлетворением кивал Вис, почёсывая её за ухом. – Мы с тобой непобедимы, мур. А ловко ты придумала с перчатками, мяу.
Девушка, млея от ощущений, тоже была весьма довольна. Но, конечно, радость стала полнее, обнаружь они артефакт. Теперь предстоял долгий путь на главный материк. А сейчас можно вернуться в родное селение и хоть ненадолго привести себя в порядок.
Однако из дома, едва смыв с себя краску, девушка сорвалась в город.
«Вдруг Варя хотя бы нашла зацепку? Я должна проверить и предупредить, что могу уехать!».
Мурсиане в царосских городах были редкостью, и на неё все косились. Кто-то с интересом, кто-то с выражением неприязни и превосходства на лице. Какая-то девочка-оборванка осторожно подошла и спросила, не найдётся ли у девушки поесть.
- При себе нет, мяу, - развела руками Мяурика, давно привыкшая, что обед добывается исключительно в лесу.
Она окинула улицу взглядом , соображая, в больнице Варя или дома.
Взгляд упёрся в неплотно прикреплённый к стене булочной лист. Он шелестел на ветру, и яркими цветными пятнами на нём расположилось объявление.
«Всем, всем! 20 числа в 2 часа пополудни состоится ежегодный турнир! Вход всего 5 метанок, детям бесплатно! Участие бесплатно! Проверь свою удаль и полюбуйся на других!».
Ниже указывался список призов в виде изображений. Первым шёл великолепный инкрустированный меч, были мешочки золота разной величины, а внизу – мурсианские безделушки. Среди всего великолепия глаз выхватил белый камень с пером – султан.
Сердце пропустило удар, в глазах потемнело. Мяурика покачнулась и едва не упала. Её тут же поддержали чьи-то нежные руки.
- Вам нехорошо?
Мурианка растерянно оглянулась, мир вновь обрёл ясность. Рядом стояла женщина в простом сером платье.
- Нет, спасибо, мяу… то есть, я в порядке, мяу, благодарю, мяу…
Незнакомка улыбнулась и продолжила путь. А Мяурика подбежала к объявлению. Пальцы дрожали, когда она срывала лист; на глаза попалось ещё несколько объявлений, а она прижала слегка шершавую бумагу к груди и опрометью бросилась в селение. В груди билось рыдание, но вместо этого прорвался истерический смех.
Артефакт нашёлся. И Вис его добудет!