Сын тирана - часть 2 (2)

[Василисище]

ИСПОРЧЕННЫЙ РЕБЁНОК (ч.2)

Нат наотрез отказался идти на ужин, и заявил, что лучше умрёт с голоду, чем сядет за стол с отцом. Так и сказал пришедшему в его комнату церемониймейстеру, и тот, помрачнев, удалился. Вернулся он скоро, с ответом короля: если Нат не придёт на следующий же день, жертвой станет Амари.
А наутро явилась матушка, и несмотря на то, что младший принц уже был готов на всё, только бы не трогали брата, королева силой выпихнула мальчика из его комнаты.
К счастью, король больше не заставлял сыновей ему прислуживать, и на время всё успокоилось. Между братьями будто тень раздора пролегла, и Тризнов довольно скоро это понял: Нату пришлось прийти на перевязку. На все вопросы мальчик отмахивался, и даже чёрный юмор его не веселил. Дни текли за днями, Нат и Амари больше не заикались о походе в детдом, да и сидели по комнатам, не решаясь зайти друг к другу, поговорить о случившемся. Боялись поссориться навсегда. Старшему всё чудилось, что братишка больше его не послушает, и поддастся злобе, а младшему – что Амари разочаровался в нём, и злится. И даже врачу не удавалось поднять им настроение, а Тризнов просто в догадках терялся: как такие любящие братья умудрились поругаться?

В это утро принцы молча выслушали урок, сдали вечернее задание. Вот уже третий день без помощи Нат начинал путаться в формулах: он учился по программе, предназначенной Амари. Четырнадцатилетний мальчишка плохо справлялся с нагрузкой, предназначенной шестнадцатилетнему. Попросить помощи сейчас он не мог, и Амари будто забыл, что братишке трудно. Учитель сердито покачал головой, написав в тетради младшего красными чернилами: «неуд», и посоветовал не валять дурака. От этого стало совсем тоскливо.
После обеда, также прошедшего в молчании, Нат поспешил закрыться в комнате. Так спешил, что крепко приложился головой о ступеньку, и попавшаяся на пути служанка поспешила отвести молча глотающего слёзы принца к Тризнову.
Подросток разрыдался прямо там, на кушетке. Он уже не выдерживал давления ситуации, и мысленно похоронил отношения с братом. Лучше бы он сдержался, или вовсе не окликал Костю! Один его порыв привёл к таким ужасным последствиям! Тризнов обработал ранку на его лбу и, сев рядом, молча прижал Ната к себе. Тот вцепился во врача, как утопающий за плот.
Внутренняя боль притупилась, будто вылившись через слёзы наружу, и атаковала голову. Пришлось просить обезболивающее.
- Смотрите-ка, - Тризнов наполнил стакан водой и бросил туда таблетку.
Нат не успел удивиться: обычно её глотают и запивают. А тут… она вдруг начала шипеть, в воде затанцевали пузырьки. Это было так интересно, что принц даже на миг позабыл о своих бедах.
- Занимательная химия, - врач подмигнул, протягивая Нату стакан.
Тот принял и пронаблюдал, как таблетка всплыла на поверхность и растворилась окончательно. Пузырьки ещё играли на гранёных стенках, и пахло лимоном.
- Ну же, мне не терпится посмотреть, как вы корчитесь в муках.
Принц фыркнул и глотнул. Раствор оказался приятным, как газированная вода, и он выпил всё.
Грохот снаружи заставил подскочить. Стакан стукнул по полу, но толстое стекло выдержало. Переглянувшись, Тризнов и Нат прислушались.
- Дрянь мелкая, на трон мой метишь? Самомнения много? Я из тебя дурь-то выбью!
Отец. Тело прошил холод. Сомнений не было, кому он это говорил, кто должен был стать следующим правителем. Ужас толкнул Ната вперёд, он даже не задумался, на что подписывается. Мальчик вылетел из кабинета и тут же, запнувшись, рухнул на толстый ковёр. Он успел повернуть голову, и тут же увидел лестничный пролёт. На нём стояли две фигуры, и та, что выше, заносила кулак для удара.
- Амари! – Заорал Нат, вскакивая.
Он бросился вперёд, но тут же его перехватил врач.
- Тише!
- Нет! – Принц дёрнулся и не сразу осознал, что сказал Тризнов.
А потом мысли вылетели из головы, как будто удар достался ему, а не Амари. Брат качнулся, но отец не дал ему упасть. Он перехватил старшего сына за руку и отвесил ему вторую затрещину. Амари попытался закрыться рукой, но за это ему достался удар в живот.
Зародившийся в горле крик вырвался приглушённым стоном, когда Тризнов зажал Нату рот и потащил в кабинет. Такого предательства мальчик стерпеть не мог! Он забился с удвоенной силой. Принцу удалось высвободить рот, и он со всей силы вцепился врачу в запястье. Над головой раздалось шипение, но врач не выпустил Ната, хоть тот и продолжал сжимать челюсти. Голова затрещала от усилия, рот наполнился кровью. Хотелось разгрызть кость, только бы отомстить за безразличие!
В коридоре замерли слуги, попытались слиться со стеной. В тишине раздавались только звуки ударов, и больше ничего. Амари будто не чувствовал боли.
Видимо, отец понял, что ничего не добьётся. Он яростно зарычал и оттолкнул сына прочь. Нат с замирающим сердцем увидел, как брат отлетает на угол и падает, как тряпичная кукла. А король уже скрылся внизу.
Хватка ослабла, и Нат, разжав челюсти, бросился вперёд. Подбородок похолодила ниточка слюны, и он инстинктивно сглотнул.
Мальчик рухнул рядом с братом и в ужасе увидел, что по виску того струится кровь. Истошный крик боли и ужаса вырвался из груди, принц судорожно сжал Амари в объятиях.
- Нет! Не умирай! Амари! Праматерь, Амари!
Топот за спиной, рядом скользнула костлявая рука и прижала венку под подбородком брата. Потом Ната потянули прочь.
- Отойдите, ему нужна помощь.
Волна ярости заставила резко обернуться, и Нат, вскочив, с силой оттолкнул Тризнова.
- Предатель! Трус! Мы могли его спасти!
- Прекратите, я должен ему помочь! – Врач оттащил принца вбок, но тот от души пнул его под колено. – Да чтоб вас… Перестаньте!
- За что? Почему вы не вмешались? Почему не дали это сделать мне? – Злость перешла в боль, по щекам покатились слёзы бессилия.
Тризнов быстро развернул его спиной к себе и, перехватив за руки, оттащил прочь.
- Несите в палату, - крикнул он опасливо подошедшим слугам.
Один мужчина осторожно подхватил Амари и понёс прочь. А Нат отчаянно рвался из крепкой хватки и клял всё и всех.

***

Чтобы помочь Амари, Тризнову пришлось привязать Ната к кровати и затолкать в рот кляп. Пока он обрабатывал ранку и перебинтовывал голову пострадавшего, младший принц дёргался в путах и приглушённо стонал, рыдая и мысленно проклиная отца и врача.
А потом слёзы иссякли, оставив мальчика опустошённым. Нос был забит так, что не продохнуть, и лицо хотелось вытереть. Нат закрыл глаза и не заметил, как к нему подошёл врач. Он приложил к носу принца платок.
- Сморкайтесь.
Нат с ненавистью отвернулся. Но долго пролежать в таком состоянии он не мог, поэтому когда Тризнов повторил жест, мальчик всё-таки послушался. Стало чуть легче. Врач вытер его лицо и вышел, оставив наедине с собственными мыслями.
Напряжение сказалось, и Нат провалился в сон. А когда очнулся, палата погрузилась в полумрак.
Снова накатили воспоминания о произошедшем, и принц резко сел. Пут не было, как и кляпа. Испуганный взгляд метнулся к кровати напротив. Тело охватила дрожь; мальчик схватил со стула очки и подошёл.
Амари лежал на спине, руки на одеяле. Идеальный больной, если… не труп. У Ната ноги подкосились, и он рухнул на колени. С болью присмотрелся, и тут же накатило облегчение: грудь брата мерно вздымалась. Спит!
Нат бы ещё долго смотрел на это, если бы в кабинете не раздались шаги. Дверь приоткрылась, пропустив полосу света, и мальчик поднял взгляд.
- Голодны? – Тихо спросил Тризнов.
Ната пронизала дрожь. Он медленно поднялся, сжимая кулаки.
- Почему… - его голос был хриплым после пережитого. – Почему вы не дали вмешаться?
Врач поманил его, и мальчик хмуро подошёл. Тризнов пригласил его сесть на кушетку.
В кабинете горел свет. Врач сел рядом, но чуть поодаль.
- Вас бы он избил ещё сильнее. Амари знает, как утихомирить гнев отца. Вы сами видели: королю просто прискучило.
- Да хоть бы убил! – Воскликнул Нат, и тут же испуганно понизил голос: он мог потревожить сон брата. – Праматерь, Тризнов! Как можно смотреть на то, как мучают других?
- Можно не смотреть, - глаза врача сверкнули каким-то недобрым огнём. – Суть не изменится. А я должен был защитить того, кто оказался под моей опекой. Что бы сказал Амари, узнав, что я позволил вам броситься под руку короля? Ваш брат его успокаивал, как бы дико это ни прозвучало. После такого король больше не поднял ни на кого руку.
Эти простые слова что-то перевернули в душе Ната. Всё было правильно. Но как же не хотелось с этим мириться! В душе вновь поднялась буря, захотелось что-нибудь разбить. Мальчик в ярости ударил кулаками по сиденью.
- Ненавижу. Ненавижу его! – Выкрикнул он и тут же, разрыдавшись, обхватил Тризнова руками.
Врач даже опешил. А Нат сквозь слёзы вдруг заметил перебинтованное запястье мужчины. Сострадание пронзило душу. Что же он наделал!
- Тризнов… я плохой… я ужасный… Амари так из-за меня страдает…теперь и вы! Наверное, я вообще не должен был родиться!

Врач с болью прижал его к себе. Такое из уст ребёнка! О, как жаль, что не он лечил короля! Так хотелось отравить тирана или вспороть ему живот, затянуть с операцией и не успеть спасти специально. Только бы оградить мальчиков от этого ужасного существа.
Увы. Оставалось лишь расхлёбывать последствия поступков короля. Недавно произошедшее отступило на задний план. Нужно было переубедить Ната.
- Ну что вы. Вы с Амари – светлые лучики, кажется, единственные в этом дворце, - он ласково погладил мальчика по золотым волосам.
Нат упрямо замотал головой, не соглашаясь.
- Только Амари. Я… я прямо как король. Не хочу таким быть, не хочу, Праматерь! – Бормотание перешло в стон. – Тризнов, убейте меня, если я ещё хоть раз… хоть раз сорвусь, - и он снова разрыдался.
- Тише, тише. Разве вы когда-нибудь обидели невинного? Вы всего лишь пытаетесь защититься. Было бы куда хуже, если бы вы не сопротивлялись, и вас убили.
- Но я… я подрался с детдомовцем. Потому что он не слушал!
- Так помиритесь. И ещё друзьями станете. У вас ведь такой дар – заинтересовывать тех, кто вас же и задирал. Вспомнить хоть Каштана.
И будто слова врача обладали неким магическим свойством, мальчик увидел как наяву картину: летний лес, хвастающийся добычей друг. Нат ещё сильнее вцепился в Тризнова. Каштан никогда не закатывал истерик, он был лучшим и не разочаровывал родных. Это для Ната было честью дружить с таким, а не наоборот, как утверждал друг.
Из палаты послышался стон. Принц подскочил, и тут же рухнул на пол, споткнувшись о ноги Тризнова. Локоть отозвался болью, рука онемела – но обеспокоенный мальчик плевать хотел на собственные неудобства. Он быстро подполз к двери, и снова растянулся на полу: ушибленная рука подогнулась сама собой.
- Ваше Высочество, осторожней, - Тризнов опустился рядом, и тут же помог подняться завозившемуся принцу.
Вдвоём они вошли в палату. Вспыхнул свет, и Нат, подбежав к кровати брата, рухнул на колени.
- Что… - прошептал пострадавший, приоткрывая глаза, и тут же поморщился.
- Амари! Амари, ты… ты как? Только не умирай! – Горячо заговорил Нат, умоляюще глядя на брата. – Я всё сделаю, что захочешь! Можешь побить, я не буду сопротивляться! Только живи!
Из его глаз покатились слёзы, а врач покачал головой и сел на соседнюю кровать. Амари же несколько опешил от такого шквала чувств: он захлестнул душу, и сердце сжалось от сострадания. Как он мог думать о Нате плохо! Вот же он, такой, как был: вовсе не злой, и ни капли радости оттого, что Амари пострадал.
- Ну что ты… братишка, - от слабости он мог только шептать.
Но это сейчас не тревожило: всё затопила безграничная радость. Нат не похож на отца. И никогда не будет.
- Ну, как предки? – Поинтересовался Тризнов.
- Вы меня назад выдернули, - Амари едва не рассмеялся от облегчения и в то же время веселья. Как же всё чудесно! - Я не успел пообщаться.
- Охо-хо, - с притворным разочарованием покачал головой мужчина. – Ну, с другой стороны, и правильно. Как же вы без приветов-то в гости?
Нат уткнулся лбом в руку брата и тихо всхлипывал. Амари погладил его.
- Братишка… не плачь. Прости, что я тебя игнорировал… навоображал себе невесть что. Я тебя очень люблю, правда.
- И я тебя! – Нат снова открыто разревелся и обнял брата за шею.
А врач улыбнулся и вышел. Наконец они помирились – оставалось лишь поговорить о произошедшем и сделать выводы.

- Я правда похож на отца? Не понимаю, я веду себя ужасно, но не могу это контролировать…
Нат ещё всхлипывал, но теперь сидел на кровати рядом. Амари хмурился от сочувствия.
- Я тоже не хочу, чтобы ты стал таким. Это всё окружение дурацкое, - впервые он позволил себе выразиться так экспрессивно. – Если бы хоть матушка тебя любила… если бы отец так не издевался. О Праматерь, - он в бессильном отчаянии прикусил губу. – За что тебе-то всё это? Тебе бы родиться в любящей семье, король тебя просто ломает. Бедный мой братишка…
Ответом были судорожные всхлипы.
- Что мне делать? Я просто ужасен…
- Ты не плохой, - поспешил уверить Амари. – Просто запутался. Ты ведь помиришься с Костей?
- Да-а-а…
- Вот видишь. Всё будет хорошо, не плачь.
В ту ночь они уснули поздно. Тризнов добыл ужин и накормил мальчиков, а после Нат забрался в соседнюю кровать. Братья ещё долго переговаривались – в основном о планах. И несмотря на всё произошедшее, в сердце понемногу вползала радость. Они снова дружны.

***

Когда Амари рассказал о беседе в кабинете директора детдома, матушка тут же озаботилась пробелами в его знаниях. И на следующий же день учителю математики было велено ввести принцев в курс финраспределения.
Мальчикам были розданы таблицы, и учитель начал диктовать числа.
- Я даю вам реальные данные, - сказал мужчина. – Вам снова предстоит решить несколько задачек, но с ними вам придётся иметь дело всю жизнь.
Нат пробежал глазами по подписанным колонкам. Выглядело достаточно серьёзно: средняя зарплата, процент налогов, дополнительные сборы, иное. Что значила последняя колонка, братья догадались довольно скоро: имущество, оставшееся без хозяев. Отец сильно влиял на доходы от последнего.
- Кажется, казну я не раздам, - шепнул Амари, когда учитель отвлёкся.
Брат понимающе кивнул. Она просто утечёт в никуда, а нищие так и останутся нищими. И потому новому предмету принцы уделили повышенное внимание, только бы разобраться в важной части управления государством. Работа короля уже казалась поистине сложной.
- Отца как будто не учили этому, - после урока возмутился Нат, расхаживая по покоям. – Не представляю, как люди могут платить столько и не умирать от голода.
- Сомневаюсь, что не учили, - мрачно отозвался Амари. – Очень уж грамотно он всё построил. Просто любит мучить людей.
- И мы ничего не можем сделать? Ну хоть что-нибудь! – Младший принц сжал кулаки, резко оборачиваясь, и тут же сильно ударился ногой о кресло.
- Ой! Тупая мебель! – Он пнул кресло, и нога неудачно подвернулась.
Вскрикнув, Нат упал на ковролин и со стоном сжал лодыжку.
- Нат… - Амари вздохнул и, подойдя, опустился рядом. Рука легла на пальцы брата. – Что за глупости. Разве это кресло тебя ударило?
- Оно стояло на дороге! – Нат смахнул слёзы под очками, с ненавистью глядя на кресло.
- Но ударился ты.
Мальчик только шмыгнул носом от обиды. Брат приобнял его за плечи.
- Понимаешь теперь, что видит отец? Я тоже просто стоял. Ты просто попал на глаза. А он уже винит нас в чём-то своём, внутреннем. Виноваты ведь не мы, а его злоба. Я не хочу, чтобы и ты стал таким. Так что, - он игриво улыбнулся, будто Нат снова стал малышом. – Гони злючку-колючку подальше, ладно?
Младший принц покраснел, но улыбнулся.
- Тогда пусть и король это сделает.
- Как бы я хотел, - Амари невольно бросил взгляд на дверь. – Только не говори ему, ладно? Тебе достанется, он и слушать не станет. Он уже погряз в ненависти, а может, и в садизме. Взрослые редко меняются.
В голове вновь возникло сравнение себя с отцом. Нат уже вслух говорил, что похож, Амари теперь боится того же.
- Может… ему не сказали, что надо делать?
- Не знаю, Нат. Вот честно, не знаю. Но если бы он не был таким большим, властным и сильным, он бы, наверное, смог хоть что-то услышать и понять.
Они умолкли, думая о сложившейся не только во дворце, но и в стране ситуации. А потом Амари вздохнул и поднялся.
- Как нога?
Нат принял его помощь, но притупившаяся было боль вспыхнула с новой силой. Пришлось идти к Тризнову.
Обзаведясь фиксирующей повязкой и костылями, Нат в сопровождении Амари вернулся обратно. Мальчики устроились рядом за столом: помимо задания, которое нужно было выполнить, младшему принцу предстояло перерешать примеры, в которых он запутался. И уж с помощью Амари он быстро всё понял: старший знал, как понятно объяснять, и оттого ему даже удалось увлечь учёбой нескольких детдомовцев.

***

На следующий день братья вырвались в город – отец снова куда-то уехал, и они беспрепятственно вышли через главные ворота. Один из гвардейцев даже улыбнулся в усы. Начинания принцев одобряли, но пожелай отец побить сыновей, к ним никто бы не пришёл на помощь. В детстве Нат не понимал, почему, только позже Амари объяснил. Попробуй не послушаться короля – живо найдёт всех твоих родственников, и сам же будешь виноват в их гибели.
Вот и сопротивлялась от силы горстка людей, которым нечего было терять. Например, сэр Мадам. Родни у него не было, и время от времени он, пользуясь положением, прикрывал слуг и принцев. Иногда даже доставалось за это. Мажордом заслужил уважение Ната, но принц понимал, что этого лично для сэра Мадама мало.
Весна перетекала в жаркое лето, и мальчики по дороге, отдуваясь, стянули с себя свитера. Навстречу попадались горожане, но все деньги были израсходованы, а следующие карманные принцы могли получить только в грядущем месяце.
В детдоме Нат первым делом разыскал Костю. Тот, увидев принца, попытался выйти из комнаты, но Нат перегородил выход.
- Нам надо поговорить.
- Отвали, козявка, - Костя попытался его отпихнуть.
Принц вспыхнул и вцепился в дверную раму.
- Сначала выслушай.
- Я? Тебя? А с чего бы?
- Ладно, - Нат медленно выдохнул и посмотрел ему прямо в глаза. Нужно было начать заново, и на этот раз не сорваться. Поступить как взрослый, как Амари. – Извини, что я был грубым. Давай поговорим, после этого я отстану.
Костя коротко шикнул и, развернувшись, демонстративно плюхнулся на кровать и скрестил руки.
- Ну. Давай уже скорее, чувствую, я долго не выдержу твой мерзкий голос.
Нат снова почувствовал приступ гнева. Ужасно захотелось отвесить этому мальчишке затрещину, наорать – но заставить внимательно слушать.
Вот только… разве сам он стал бы слушать такого? Принц нахмурился и опустился рядом.
- Так. Что именно тебя во мне не устраивает?
- Всё, - сплюнул Костя. – Теперь отвалишь?
- Почему? Я ничего тебе не сделал до последнего инцидента!
- А мне побоку. Ты – личинка короля, этого достаточно. Надеюсь, на ваш дворец метеорит упадёт, - подросток оскалился.
- Но я не король, - отчеканил Нат, глядя на него и пылая праведным гневом. – Мы с Амари только и делаем, что исправляем то, что он творит! Амари – вообще будущий правитель, и такой, который сделает страну счастливой!
- Исправляете, - Костя криво усмехнулся. – И вы можете воскресить казнённых?
- Нет. Но…
- Предотвратить казни?
Нат замер, вдруг снова ощутив ужас, преследующий его с детства. Просьбы прекратить, холодный взгляд отца. Гвардейцы или Амари, которые оттаскивают прочь. Его никто не слушал. А королю подчинялись все. Каким же ничтожным показался себе Нат!
- Вот ваша хвалёная помощь.
Принц молча проследил, как собеседник поднялся и вышел. Сидящий на соседней кровати, никем не замеченный одногодка уткнулся в книгу, но Нат не обратил на него внимания. Как и на тех, кто с любопытством заглядывал в комнату.

- Амари! – Едва разыскав брата, принц с болью схватил его за руки. – Мы ничего не можем, ничего!
- Кто тебе сказал такую глупость? – Изумился старший принц.
- Мы не можем остановить отца.
- Да, но можем исправить…
- Не можем! – Вырвался крик. – Он всё равно будет казнить! А мы можем кормить голодных, но от этого их жизнь не станет легче! Всем мы просто не поможем! Что делать? Как бы я хотел, чтобы король исчез!
- Дельная мысль, - заметила стоящая поблизости девочка.
- Прекратите, - шикнул на них Амари и с опаской огляделся.
Но на площадке за детдомом были только воспитанники. Имелись ли у Филиппа I шпионы, принцы не знали, но неприятных открытий не хотелось.
- Терять нечего. Будто сам так не думаешь, - буркнула девочка и отошла.
Нат шмыгнул носом и уткнулся брату в грудь головой.
- Что бы мы ни делали. Всё впустую. Если он не умрёт, когда тебе исполнится двадцать один? Если не отдаст трон? Если будет жить долго? Амари, я так не хочу… не хочу…
Брат обеспокоенно прижал его к себе. У него и в мыслях не было желать гибели короля, но другие были бы не прочь подмешать Филиппу I яду.
- Если бы врач рискнул вколоть ему инсулин…
- Солик… - Амари и сам поразился, каким хриплым стал его голос. – Не надо. Если нас услышат, плохо будет не только нам.
Прозвище задело старые воспоминания, и Нат прикусил губу. Будучи ещё шестилетним, он спросил у матери, когда отец постареет – ведь Амари сказал, что люди помимо плахи умирают ещё и от старости. Тогда королева шикнула на него и поскорее отправила сыновей в детскую. Даже когда отца не было рядом, его боялись. Кто-то мог донести в надежде выслужиться или перевести наказание с себя на другого. И это тоже было страшно – в своей подлости и трусости.

***

Несколько дней прошло в спокойствии. Вновь вздохнув с облегчением оттого, что рядом нет отца, мальчики занялись учёбой с удвоенным рвением, и учитель просто поражался, как они вцепились в новый предмет. А матушка обрадовалась, когда Амари начал фонтанировать идеями по улучшению жизни в Царосе.
- Людям нужна работа, чтобы справляться с такими налогами. Хорошо бы налоги понизить, но отец ведь не даст, - вздохнул Амари при разговоре.
Нат сидел в сторонке: сам настоял на присутствии и обещал вести себя тихо. Это удавалось с трудом: хотелось вставить и своё слово, поделиться мнением. Они с братом ведь вместе приходили к выводам, о которых теперь рассказывал Амари. Но если вмешается, матушка только осадит и велит не болтать глупостей. И мальчика останавливало именно это: несмотря на то, что Амари утверждал, что Нат мыслит в верном направлении, младший принц боялся показаться дураком.
Поэтому в очередной раз, когда снова захотелось вмешаться в разговор, Нат просто достал блокнот и записал свою мысль туда. Стало легче: будто высказался, и не заслужил презрения. А потом начал рассеянно выводить завитки прямо на листах, слушая и добавляя свои мысли.
Амари потом проверил. Где-то вышло неправдоподобно утопично, и он указал на это.
- Но важны всякие мысли на пути к главной цели, - добавил он с улыбкой. – Видишь, ты делаешь успехи. А то, что основу плохо знаешь – так и я ещё в подвешенном состоянии. Узнаем больше – такого наворотим, что все будут счастливы!

С возвращением отца над дворцом снова будто нависла туча, хоть в окна и заглядывало озорное жаркое солнце. И снова в души вполз страх, стало тише, чем в предыдущие спокойные дни. Нат и Амари лишний раз не высовывали носа в коридоры. Но если уж что-то должно случиться – оно случится.
В это утро семейство закончило завтракать и уже собралось разойтись, а прислуга начала убирать со стола. Принцы поспешили выйти первыми, но позади раздался вскрик, и они не удержались – обернулись.
Грохот подноса. Он угодил прямо на ботинок короля, который стоял возле отпрянувшей служанки. Та была бледна, а Нат замер, осознав, что король её домогался. Вряд ли это было лучше, чем плети.
- Вот неуклюжая, - Филипп I успел поймать девушку за косу и притянул к себе. – Чем ты мне отплатишь за неудобства? Идём-ка в мои покои, пообщаемся.
На его лице играла мерзкая похотливая улыбочка. Матушка вспыхнула.
- Как вы смеете прилюдно флиртовать с девками? – Прошипела она.
- Не твоё дело, - рыкнул король. – Или забыла вкус плетей?
Королева залилась краской, лицо перекосила ярость.
- Лучше уж они, чем смотреть, как твой муж опускается до уровня животного, - она резко развернулась и, гордо подняв голову, вышла.
Вслед донёсся хохот. Амари поспешно потянул брата прочь.
- Идём!
Нат продолжал в упор смотреть на происходящее, тело вдруг будто ослабело, и его сотрясали удары сердца. Снова уйти? Слышать где-то в недрах дворца крики и плач? Праматерь, разве он своим бездействием не помогает отцу?
- Нат, ну же!
В голосе Амари уже слышалась паника. Под взглядом отца он дёрнул братишку на себя сильнее, но Нат будто стал скалой, которую пытаются расшевелить морские волны.
- Что же мы, - пробормотал мальчик. – Хотим помощи, а сами прячемся чуть что?
- Что ты там вякнул? – Окрикнул его отец, уже прижимая к себе постанывающую от ужаса служанку и лапая её.
Остальные поспешили скрыться. Амари снова потянул брата прочь, но тот выдернул руку.
- Отпусти её.
Голос прозвучал холодно и резко, будто хлёсткий удар плети. Но отец только хмыкнул, сдёргивая со служанки фартук.
- Сам хотел с ней поразвлечься? Не дорос ещё. Поди прочь.
Нат шагнул вперёд, и Амари впервые замешкался.
- Отпусти её. Немедленно. Хватит. Хватит издеваться!
Нат напряжённо сжимал кулаки. Он надвигался будто на сказочное чудовище, которое могло наброситься и сожрать. Но отступить уже не мог, дорога назад была отрезана.
- Может, тебе забыли сказать, но другие чувствуют так же, как ты. Ты вообще знаешь, что такое боль? Унижение? В тебе есть хоть что-то, кроме злобы? – Последнее он выкрикнул, подходя совсем близко. – Отпусти!
Девушка замерла с закрытыми глазами, молча глотая слёзы. Король теперь казался невероятно высоким и мощным. И до дрожи властным.
Вверх взметнулась крепкая рука. Нат уже хотел уклониться и продолжить настаивать, может, даже силой выдернуть из лап короля его жертву. Но позади раздался вскрик, и подбежавший Амари резко дёрнул брата назад. Ладонь короля встретила пустоту.
- А, так ты у нас знаешь, что такое боль и унижение? – Глаза мужчины полыхнули дьявольским огнём. – Проверим.
Он оттолкнул девушку и ухватил сыновей за шивороты. Служанка упала на пол и поспешно натянула на плечи сползшие рукава платья.
- Вали пока цел, - король пнул старшего, и тот тоже растянулся на полу.
А потом рванул младшего за рубашку. Пуговицы градом посыпались вниз. Нат задохнулся от ужаса и начал вырываться.
- Отпусти меня! Ты можешь выслушать хоть собственного сына?
Страх помешал сразу начать драться. У Ната ещё оставалась надежда, что отец, не увидев агрессии, хоть прислушается. Но тот сдёрнул с мальчика рубашку и перехватил за руку.
- Сына, да? Ты мерзкий выродок, а не сын. С чего это ты так осмелел? Думал, я испугаюсь?
- Она не заслужила того, что ты собрался сделать!
- А я щедрый.
Сильная рука рванула пояс брюк принца. Нат вскрикнул, пытаясь помешать, и на помощь тут же бросился поднявшийся Амари. Но отец снова пнул его.
- Эй, слуги! А ну подержите мальчишку! Живо, пока не всыпал!
Тут же выбежали несколько человек, и по указующему жесту поняли, что надо делать.
- Что? Нет! Прекратите! Это же я, Амари! – Закричал старший, когда его прижали к полу.
- Простите, - послышался полный боли шёпот.
И тут Амари, вечно тихий и понимающий, будто с ума сошёл. Он ещё не мог забыть, как на его глазах отец избивал брата плетью. Сегодняшняя ситуация сулила нечто куда более худшее. И он яростно заорал, извиваясь и вырываясь. Из глаз покатились слёзы бессилия и ненависти.
Как Нат ни сопротивлялся, король всё же сдёрнул с него брюки. Трусы дались тяжелее: поняв, что всё пропало, принц снова начал яростно сражаться, но лишился и этой последней одежды. А Филипп I, распалившись, выдернул из-за пояса плеть.
Хлёсткий удар прожёг полосу на боку, заставил отбежать, чтобы не упасть. Не успел Нат опомниться, как его догнал второй удар, за ним и третий. От четвёртого удалось уклониться, и отбежав к столу, Нат запоздало ощутил, что бегает тут в чём матушка родила. Сознание прошил стыд, куда более жгучий, чем удары плети.
А король шагнул на стул, потом на стол, и замахнулся снова. Нат рухнул на пол, спасаясь, и закатился под стол. Нужно было срочно прикрыться хоть чем-то. Из-под свисающей скатерти он видел лежащую на полу одежду. Один рывок – можно подхватить и сбежать.
Вот только совсем неподалёку лежал лицом в пол и кричал Амари. Держали даже голову, чтобы не видел. Странная, необходимая забота. На миг Нат даже почувствовал признательность, но мысли быстро вернулись к плачевности положения. Если он сбежит, не захочет ли король избить Амари? Этого нельзя было допустить!
И всё же он пулей вылетел из-под стола, по пути задев плечом ногу отца. Свист; спину обожгло огнём, и Нат непроизвольно выгнулся. Из горла вырвался крик, и он рухнул на колени. Паника охватила снова, и он судорожно огляделся. Одежда лежала совсем рядом, и он рванул вперёд. Натёртый паркет подвёл; поскользнувшись, принц упал ничком. И снова удар по спине. Каждое движение отдавалось пульсирующей болью, но страх и стыд брали верх.

- Ну как, нравится? – Король расхохотался, наблюдая, как сын откатывается вбок, и снова занося плеть.
Следующий удар пришёлся по животу, и принц на миг позабыл, как дышать. Он согнулся, со стоном прижимая руки к животу, и сквозь слёзы увидел, что отец поднимает его одежду.
- А этого ты не получишь. Ну-ка, попляшем?
Нат поспешно встал. Его трясло, из груди рвался судорожный кашель. Казалось, сейчас вырвет – то ли от удара, то ли от переживаний. Слуги на него не смотрели, и от этого было чуточку легче.
Отец бросился вперёд, замахиваясь. Нат едва увернулся, отскакивая в сторону, а потом снова. В голове билась паника: когда же это закончится? Сбежать бы в покои, но он не мог оставить брата.
- Нат… Ваше Величество… - рыдал Амари. – Прекратите! Избейте лучше меня! Лучше меня!
Король не обращал на него внимания, тесня Ната к выходу. Вот принц запнулся о порожек и рухнул в коридор. Наказанием за оплошность стала ещё одна жгучая полоса, разорвавшая кожу.
И отец погнал его по дворцу.
- А ну запереть двери! – Рычал он. – Нахалёнок поплатится!
Принц ловил на себе испуганные взгляды слуг, а щёки пылали от стыда. Он мчался не разбирая дороги, упирался в закрывающиеся двери и снова бежал. Лёгкие горели, всё тело превратилось в сплошной сгусток боли, по щекам катились слёзы.
Запоздало пришла решимость снова дать отпор. Ещё минуту назад его удерживал страх повторения ситуации на недавнем завтраке. А потом он понял, что лучше уж это, чем продолжать так унижаться.
Он резко развернулся и с яростью загнанного зверя ударил отца в живот. Тот охнул, согнувшись, а принц схватил его за голову и с бешеной силой ударил об колено.
- Скотина! – Прошил воздух отчаянный вопль, эхо испуганно метнулось прочь.
А Нат снова превратился в дикого зверя, отпустив на волю всю свою ненависть. Он отчаянно пинал короля, не давая ему опомниться. Ногу поранили осколки очков, но боль только придала сил.
А потом крепкая рука дёрнула его за лодыжку, и мальчик упал. Отец, хрипло дыша, навис над ним. Лицо перекосила лютая ненависть. А потом сильный удар – и Нат провалился в беспамятство.

Горю Амари не было предела, когда он нашёл брата. Едва его отпустили, как он бросился на звуки ударов. И увидел в коридоре третьего этажа отца, который избивал Тризнова кулаками. Врач сносил удары стойко, прикрывая собой лежащего на ковре мальчика. Устав, король что-то прорычал и грузно направился прочь. Амари вовремя скрылся за углом. Едва король начал спускаться, как принц бросился к тяжело опустившемуся на ковёр врачу. Тот тяжело дышал, на скуле виднелся кровоподтёк. Но руки уже профессионально ощупывали Ната. Увидев, что стало с братишкой, Амари задохнулся от ужаса и будто окаменел. Весь в кровавых полосах от плети и гематомах, он казался трупом. Разбитые очки валялись рядом, и врач сейчас аккуратно вынул из скулы мальчика осколок стекла.
- Тризнов, - прохрипел Амари, и будто сам в себя нож воткнул, до того больно давались слова. По живому резал вопрос, но он произносил, будто на автомате: - Он жи… живой?
- Проверьте, есть ли место в склепе.
На ковёр упала связка ключей. Амари быстро подхватил её и рванул вниз, за носилками.

Чуть позже он уже сидел у кровати бессознательного братишки, и будто застыл. Тризнов повздыхал и принёс ему горячий шоколад.
- Возьмите. Поддержит силы.
Амари дрожащими руками принял чашку. Край стукнул о зубы. И снова опустилось молчание, пустое, как склеп. Допив, принц отставил чашку. Потом опустил голову, хмурясь от внутренней боли. В голове проносились последние события. Нужно было увести Ната, тогда бы ничего не случилось! Но брат же упёртый! Будто в нём стержень из крепкого металла, который не прогнёшь и не сломаешь просто так. И осознав, насколько они разные, Амари вскинул взгляд на пострадавшего.
- Он ведь… прав, - прошептал принц. – Мы не должны прятаться, - он обхватил себя руками и посмотрел на врача жалобно, понимая свою ничтожность. - Но я боюсь, Тризнов, очень боюсь! А Нат… он такой сильный.
- Далеко пойдёт, - кивнул Тризнов и подсел к Амари. – Если доживёт, конечно.
- А я такой трус… Праматерь, он попытался остановить отца! – Принц схватился за голову. – Почему я так не могу? Если бы я проявил мужество, Нат бы не пострадал!
- Что случилось, то случилось. Никто не может знать, какое поведение верно. – Тризнов осторожно приобнял Амари за плечи. – Нат за своё мужество получил только оплеухи. А вы, не сделав ничего, мучаетесь болью за других.
- Но он спас ту девушку, - тихо выдохнул Амари.
- Стоит ли слуга жизни того, кто может спасти целую страну?
Прижавшись к врачу, Амари крепко задумался над его словами. Целая дилемма, и как бы ни было утопично его желание, Амари хотел спасти всех. Никто не должен умирать за какое-то там светлое будущее. Все должны жить здесь и сейчас. Без страха и боли.
Разве что один человек мог заплатить жизнью за благополучие других, и это тиран. Как жаль, но даже сейчас у Амари не хватило бы мужества подумать, как убить отца. Переубедить, заставить прислушаться – это казалось куда осуществимее.
Они могли лишь ждать и надеяться, что Праматерь сжалится, и король одумается.

***

Нат очнулся совершенно разбитым. Он лежал на боку, и стоило пошевелиться, как тело неприятно заныло. Боль притупилась, будто скрывшись под слоем ваты, и всё же задевала сознание. А от воспоминаний о произошедшем хотелось умереть.
У него впервые нашлись силы избить отца. Пусть король и взял верх, но Нат смог дать отпор. И теперь с ужасом думал, что зло в нём победило. Он становится таким же тираном. Снова не сдержался, не смог убежать и спрятаться. Набросился как сумасшедший и даже по лицу заехал – очки же под ногами как-то оказались.
Сейчас мальчик отчётливо видел лишь свои перебинтованные пальцы, судорожно сжавшие простыню. Дальше всё становилось зыбким, и окна казались двумя пятнами света. Из груди вырвался стон отчаяния. Лучше бы отец его убил. Нат бы тогда перестал превращаться в похожую тварь.
Размышления прервал поспешный стук в дверь кабинета. Тризнов откликнулся. Щелчок замка, и топот.
- Как он, мяу? Он очнулся, мяу?
Сердце подскочило от узнавания, но гложущая душу тоска заставила уткнуться лицом в подушку. Он уже не заслуживал такого друга.
- Тише, - тут же донёсся приглушённый голос Амари. – Имей совесть, иначе будешь дожидаться, пока он в племя не придёт.
Каштан фыркнул. Шаги, тихий стук в дверь. Нат не отреагировал. Подушка понемногу становилась мокрой.
- По-моему, он пытается задушиться, мяу, - глубокомысленное хмыканье. – Эй, Приправыч, я к тебе, мяу.
Слабость придавила к кровати, и хоть дышать становилось всё труднее, Нат упорно не поворачивал голову. Возникла мысль тут и задохнуться. Покончить с бессмысленным и неудачливым существованием. Раздались приближающиеся шаги.
А потом за плечо дёрнули так, что Нат охнул от боли, и тут же оказался на спине, которая немедленно заныла. Над принцем, широко улыбаясь, навис Каштан. Нат устало отвёл глаза, уже ничего не чувствуя в душе.
- А гляди, что принёс, мяу! Это тебе, мяу, - мурсианин протянул ему золотистый значок-кошку.
- Не надо… - голос оказался невероятно слаб, почти стон. – Я сдаюсь. Не хочу больше жить.
У двери послышался судорожный вздох, и мальчик с болью закрыл глаза. Амари, конечно, его жалеет. Зачем, если Нат такой ужасный?
- Воины не сдаются, мяу!
- Я не воин….
- Ещё какой воин, мяу, - тут же принялся убеждать друг. – Обзавёлся за день кучей шрамов, мяу! Ты добился большой чести, мяу!
- Чести? – С болью прошептал Нат. – Воины сносят удары стойко. Они не поддаются злобе. Я так опозорился…
- Ты же её спас, - не удержался брат, быстро подходя. – Да ты представляешь, какое мужество – подойти к тому, кто утратил остатки человечности, не побояться вступиться за слабого? Ты действительно воин! Только они настолько сильны духом!
Его голос дрожал от волнения и еле сдерживаемых слёз. Нат открыл глаза и потрясённо взглянул на Амари. Тот не удержался и шмыгнул носом. А потом порывисто обошёл кровать и упал на колени. Руки дёрнулись к его перебинтованной кисти, но замерли – только бы не причинить боль.
- Прости, братишка. Если бы я вступился за неё, ты сейчас был бы цел…
Стало не по себе, едва Нат представил, что на его месте мог быть Амари. Лучше пережить унижение снова, но только не это!
- Ты… что, - он в ужасе уставился на плачущего брата. – Лучше пусть меня бьют, но лишь бы тебе больно не было!

Каштан зафыркал, оборвав трагичность момента.
- Да вы мазохисты, мяу.
Две пары глаз уставились на него, у двери раздался смешок Тризнова. И вдруг осознав всю глупость положения – ведут себя как персонажи трагедии, желая умереть друг за друга, и всё с патетикой – братья тоже не удержались и захихикали. Впрочем, Нат тут же заохал: рёбра разболелись немилосердно.
Убедившись, что пострадавшему лучше, Тризнов велел принести подушек и устроил его в полусидячем положении. После этого вышел и подозрительно долго не возвращался: мальчики уж было подумали, что наткнулся на короля.
Но Тризнов уже навострился не попадаться на пути Филиппа, и вскоре вернулся с обедом. Нату было стыдно, что Амари начал его кормить с ложки, но боль окончательно лишила сил. К чести Каштана, он не стал насмехаться: наоборот, смотрел сочувственно и даже по-кошачьи потёрся о руку. Пострадавший слабо улыбнулся и открыл рот, чтобы проглотить очередную порцию бульона.
Он снова вспомнил, как назвал его Амари, и задумался, какой же он всё-таки. Тиран или забитый, слабый или сильный. Как смотрел брат! Ни следа страха или злости. Только безграничная любовь. Амари не видел в Нате злодея – значило ли это, что он ещё не потерян?

***

- Никуда я не пойду… снова покалечусь…
- Ну хочешь, я тебя на себе понесу?
- Я тяжёлый…
Очередное утро, снова попытка закрыться в своей раковине. Няню бы это очень разозлило, но Амари не чувствовал ничего, кроме участия к братишке. Поэтому он и умолк, опершись о край постели Ната и глядя, как братишка хмурится, уставившись куда-то на ноги, накрытые одеялом. Вчера вывихнул лодыжку, и закономерно полагал, что сегодня снова опозорится. Как будто случайно покалечиться – это стыдно.
- Ну хочешь, - в груди поднялась волна решимости от возникшей самоотверженной мысли. – Я тоже что-нибудь себе сломаю?
Нат вскинул глаза, и на его лице отразилось испуганное изумление.
- Нет, ты что! Лучше пусть мне все твои болячки достанутся!
И как Амари мог обвинять его в бесчеловечности? Милый, самоотверженный братик… эта мысль заставила глубоко задуматься, и привела к совершенно неожиданному выводу. Амари медленно развернулся и опустился на кровать. По полу пролегла его тень, очерченная утренними лучами.
- Знаешь… может, ты ещё до рождения пожелал этого? Поэтому всё так?..
Одно высказывание, буря чувств. Тогда как у Ната будто глаза открылись, Амари ощутил жгучий стыд, словно это могло быть правдой, и он лично заставил братишку это пожелать. А младший принц стиснул в кулаках край одеяла.
Ради Амари. Вся эта боль – ради брата. Он калечился вместо брата. Каким же счастьем наполнилось его сердце! Выходило, что он не бесполезен.
- Амари, - Нат откинул одеяло и, поднявшись, обхватил брата за шею. – Это же чудесно! Выходит, ты будешь очень удачливым королём! Представляешь, сколько сможешь сделать доброго для людей, если тебе не будут мешать простуды и переломы! Праматерь, это же идеально!
Амари в замешательстве поднял голову, невольно прижимая к себе руки Ната. Какая самоотверженность, сколько искренности в словах! Снова стало стыдно, ведь он не хотел, чтобы брату даже изредка было плохо. Он реагировал ярче, острее, в отличие от Амари.
«Оставайся таким хорошим всегда, братик, - скользнула в голове мысль, а сердце наполнилось нежностью. И тут же решительно нахмурился. – А я уберегу тебя от боли, насколько смогу!».

@темы: пишу, Самый счастливый, Самый счастливый - фэнтези, Рисунки