Хорошо смеётся тот, у кого поехала крыша. ©
Вотъ и книга. Очень хочется узнать ваше мнение о ней о томъ, куда мне съ ней пойти. Справедливая критика приветствуется! Дублируется съ Прозы - можно почитать и тамъ.
Две аннотации - не могу выбратьАннотация 1.
В мире, отягощённом ядерной зимой, назревает военный конфликт. Молодая ведьмочка, посланная на пустоши за страшным вирусом, упускает его. Вырвавшийся на свободу вирус поражает малолетнего наследника королевства Царос. Боясь гнева короля, верховная ведьма стирает девочке память, а сама с остальными ведьмами скрывается. Рассеянные по всему свету, они ищут вирус, чтобы восстановиться в правах, не подозревая, что вируса больше нет, а формула хранится в голове девочки, чью память они так опрометчиво стёрли…
Аннотация 2.
Король соседней державы выдвигает ультиматум правителю Андарии Седрику – заключить брачный союз детей или разразится война. Седрик вынужден отдать свою дочь. На пути к жениху своенравная девушка меняется ролями со служанкой и выдаёт её за себя.
Первая ложь – ложь во спасение и, казалось бы, безобидная, неожиданно оборачивается для принцессы в проклятие, заставляя лгать снова и снова, окончательно запутываясь в паутине собственных слов.
ПрологПРОЛОГ.
Ядерное оружие – страшная сила. Когда-то на ПлуМерке процветали высокие технологии. Люди совершенствовали всё, что только могли – и история подбиралась к той критической точке, когда всё могло обернуться ядерной войной и гибелью всего живого. Но мудрые короли прошлого вовремя остановили этот гибельный процесс, отбросив планету во времена средневековья - запретив и уничтожив все технологии.
Однако нельзя совсем уничтожить то, что создавалось веками. Многие изобретения уцелели, скрытые где только возможно. Уцелела и экспериментальная ядерная бомба – новшество века. Долгое время люди жили, постепенно забывая о временах компьютерных технологий и прочих подобных благ. Они снова начали что-то изобретать, и история снова подошла бы к тому периоду, от которого отказались предки.
Но одна роковая случайность перечеркнула всё, забрав с собой множество людских жизней. Археологическая команда, работающая на месте разрушенного временем завода, наткнулась на ядерную бомбу и, не зная, что это, подорвалась.
Взрыв поглотил огромную площадь. Ветры разнесли в разные стороны радиацию, и мир накрыла ядерная зима. Ведьмы – могущественные женщины, обладающие магической силой – сумели спасти немногих плумеркцев, создав защитные купола. Там, на жалких островках не тронутой радиацией природы и стали жить люди. А ведьмы углубились в свои магические книги в поисках способа вернуть то, что было погублено одним неосторожным движением археологической руки.
1.РасставаниеГЛАВА 1.
РАССТАВАНИЕ.
Рельеф перил резал босые ступни. Ветер, взмётывающий лёгонький халатик, приносил с собой прохладу и запах полевых цветов, пахнущих тем упоительнее, что недавно прошёл дождь.
Я стояла, опершись о нагретую бревенчатую стену, и щурилась на солнце. Никаких мыслей. Только ощущения.
В еле слышный шелест листвы и пение птиц вторгся посторонний звук – скрип двери. Но я даже не потрудилась повернуть голову, прекрасно зная, кто мог меня здесь искать.
-Леона! – возмущённо заговорила медсестра, выходя на балкон. – Немедленно слезай!
Я только прикрыла глаза и глубоко вдохнула этот упоительный воздух.
-Ты только погляди вокруг!
Она, чуть склонив голову, исподлобья глянула на меня.
-Леона! – это прозвучало требовательно.
Я даже обиделась на такое отношение к природе и выпятила губу, демонстрируя своё неудовольствие.
-Ну Корсо! Ты же прекрасно знаешь, что все ушли в храм!
-Поэтому надо сразу лезть на перила?
Её занудность неожиданно навела меня на хулиганскую мысль. Я, улыбнувшись во все тридцать два зуба, соскочила с балкона, щёлкнула её по носу и бросилась бежать!
Она такого явно не ожидала, потому что не сразу до меня донёсся её воинственный крик:
-Ну, держись!
Со смехом, громко топая, мы мчались по пустым, пахнущим липой коридорам больницы. Редкий день отдыха.
Корсо моя лучшая подруга. На самом деле, единственная. Я жила в больнице уже очень давно. Потеря памяти, говорил главврач, который, как и большинство сотрудников, отчаялся меня вылечить. Я бы и сама хотела вспомнить своё детство – но ещё больше мне хотелось найти мою семью. Ведь они больше помогут, чем эти учёные люди! Корсо же не отчаивалась и самонадеянно заявляла - во что бы то ни стало поможет мне! Скептически настроенные санитары уже пятый год с усмешкой смотрели, как она «помогает». Дело, конечно, не сдвинулось ни на йоту – но, по крайней мере, у меня появилась родственная душа.
Как позже выяснилось, и Корсо ничего не помнила о своём детстве! Её подобрали в поле крестьяне, и у неё появилась семья – а после и работа. Какой же счастливой была её судьба! Мне же предстояло неизвестное количество времени в стенах поднадоевшей больницы.
Подруга догнала меня и осалила; впрочем, я быстро взяла реванш. Обежав все коридоры, я выскочила на улицу, радостно взметнув босыми ногами пух одуванчиков. Корсо со смехом выбежала за мной. Хлопнула о деревянный пол её записная книга.
Сильный удар сшиб меня с ног, и мы покатились по траве, хохоча и пихаясь.
Я остановилась, перевернувшись на живот. Перед глазами возникла длинная травинка, по которой полз жучок. А ведь он даже не заметил, что мы тут бушуем…
Рядом хихикнула Корсо и зашелестела трава – она села. Я порывисто пристроилась рядом. Её взгляд был обращён к небу; подняв голову, я увидела только чистую гладь купола без единого облачка.
Значит, задумалась. Переведя взгляд на подругу, я в очередной раз невольно залюбовалась.
Корсо была самой красивой медсестрой нашей больницы. Круглое лицо, как у меня; всегда мечтательный, частенько устремляющийся в недосягаемые миры взор каре-зелёных глаз, вздёрнутый нос и пухлые губы. Настоящая принцесса. Ветер, пробежав по траве, взметнул её длинный хвост рыжих волос. Принцесса и ведьма. Так уж сложилось, что ведьмами называли всех, у кого были рыжие волосы и зелёные глаза. Частенько – льстя.
Но о чём же она задумалась? Корсо как-то рассказывала, что иногда её мучают кошмары. В них она снова и снова убегала от жуткого, чёрного – словно сама тьма – монстра. Но едва она отрывалась от погони, как впереди появлялся какой-то человек и хватал её. На этом она просыпалась.
Из огня да в полымя, в первый раз посочувствовала я ей. Но она ответила, что в объятиях того человека приходило успокоение.
Быть может, и сейчас сон?
В ответ подруга рассеянно глянула на меня; взгляд быстро прояснился и она мотнула головой.
-Нет, просто… - её рука потянулась к карману халата, и она вынула оттуда конверт.
Я в недоумении уставилась на белый прямоугольник.
-Что-то с родственниками?
Родные Корсо жили в другом куполе, в дне пути от больницы.
-Меня пригласили работать во дворец, - немного смущённо произнесла она, слегка сминая письмо.
Я поражённо уставилась на неё. Во дворец! Какая честь! Но, с другой стороны, мы с ней больше не увидимся! Теперь я поняла, почему она так грустно смотрела в небо. В душе поднялась горечь близкого расставания и я невольно поджала губы, жалостливо глядя на неё. Небось смотрелась, как брошенный щенок.
У Корсо тоже вытянулось лицо, и теперь мы как никогда походили друг на друга.
-Ну, Леона… ты же знаешь, что работа медсестры не для меня! А во дворце я могу сделать карьеру!
-Неужели для тебя карьера важнее меня? – во мне проснулся капризный ребёнок.
Я и помыслить не могла, что она когда-нибудь уйдёт! Подруга вздохнула и обняла меня. Перед тем, как прижаться к ней, я уловила на её лице грустную улыбку.
-Это же не навсегда! Увидимся, - принялась утешать она меня, точно маленькую. – Я буду приходить по выходным, хочешь?
-Да, - шмыгнула носом я, изо всех сил стискивая её.
Корсо была для меня, можно сказать, не просто подругой – сестрой! Единственное близкое существо сейчас покидало меня! Немыслимо, невыносимо! Но ныть дальше было глупо – в конце концов, я уже взрослая. Но мысль о том, что придётся остаться в кругу знакомых, но совершенно не родных лиц чуть не заставила меня расплакаться.
Она засмеялась, отпихивая меня.
-Задушишь же!
Она ушла следующим утром. Надела костюм химзащиты, противогаз, закинула на спину герметичный рюкзак со своими немногочисленными пожитками. Я проводила её до люка в куполе.
Мы ещё раз обнялись; я долго не выпускала её из объятий, глядя, как по полю пролегли две наши слившиеся тени. Но наконец она открыла люк, вышла в смежное, железное, помещение и закрыла за собой выход. Я стояла и смотрела сквозь прозрачную дымку купола, как она выходит в другие двери – и бредёт по заснеженному полю вдоль обугленных деревьев. Тут и там виднелись заброшенные, без стёкол, а порой и вовсе полуразрушенные, дома. Некогда обширный мир после ядерного взрыва разделился на множество куполов, созданных руками ведьм. Они не могли восстановить мир, но подарить выжившим несколько островков безопасности было по их силам.
Я долго смотрела вслед Корсо, пока та, наконец, не превратилась в маленькую точку на горизонте. Солнце поднялось выше, и я подумала – хорошо, что она отправилась днём. Во тьме по пустошам шляются всякие жуткие твари; конечно, она захватила огнемёт, но риск был велик.
Наконец, услышав голоса позади, зовущие меня, я вздохнула и поплелась в больницу.
Когда Азу доложили, что прибыл её отец, девушка сразу пошла к нему, радостно улыбаясь. Король Седрик отсутствовал целый месяц, улаживая дела с соседним правителем, и она ужасно соскучилась. Как и он по ней, в этом не могло быть сомнений. Азу была его единственной и горячо любимой дочерью, и она частенько шутливо опасалась, что он никогда не выдаст её замуж. На что отец так же шутливо отвечал – ни за что!
Когда она вошла к нему в покои, король даже не поднялся с диванчика. Он сидел сгорбившись, подперев голову рукой, словно его одолевали тяжёлые мысли.
Азу сразу же поняла, что что-то не так.
«Переговоры не удались? О Митула, неужели война в нашем и без того сожжённом мире?».
Она присела рядом и положила руку ему на плечо. Седрик, словно очнувшись, обратил к ней растерянное лицо.
-Ах, Азу! – в его глазах загорелась теплота, он выпрямился и взял её руки в свои. Как рада она была чувствовать его крепкие, немного шершавые ладони, видеть это дорогое лицо!
-С возвращением, папочка! Что-то случилось?
Пристальный взгляд пронзительно-голубых глаз красавицы-дочки словно устремился в самую душу короля, задевая недавнюю рану. Он помедлил с ответом, не решаясь сказать. Но тянуть вечно он не мог.
-Я был у короля Кристиана, - со вздохом, осторожно начал он и вновь замолк.
-Переговоры не удались, да? Нам грозит война?
-Если бы он был так непреклонен! – в сердцах воскликнул Седрик. – Это лучше, чем видеть несчастье моей любимой девочки!
Азу совсем встревожилась.
«Что же такого сказал король, что даже неизбежная война была бы лучшим выходом?».
-Папа?
Он опустил голову и сжал пальцы дочери.
-Он заявил, что наши королевства должны объединиться.
-И что же? – не вполне его понимая, спросила она.
-Через брак с его сыном.
-Что? Свадьба?
Азу аж подкинуло! Она, как ужаленная, отскочила к двери. Седрик глазами раненой лани посмотрел на неё.
-Его королевство слишком сильно, нам с ним не справиться! – словно оправдываясь, проговорил он.
Перед глазами девушки всё плыло. Её хотели выдать замуж за нелюбимого! Кошмарно, чудовищно, немыслимо! Словно в тумане, откуда-то издалека она услышала собственный отчаянный голос:
-Но я же должна была выйти за принца Тириана, помнишь?
-Прости, родная, - он даже не поднялся, вновь опуская голову. – Мне бы хотелось, чтобы состоялся этот брак. Но тогда ваше счастье будет недолгим. Кристиан разгромит наши королевства.
Азу в изнеможении прислонилась к стене, вспоминая возлюбленного.
«Почему я? Почему это происходит с нами? За что мне такая участь?».
В сознание вторгся голос отца.
-Азу…
-Нет!
Этот крик болью вырвался из самой души. Девушка, дёрнув дверь на себя, выбежала из комнаты. Лучше война, твердила она себе.
Лучше война.
Когда в дверь библиотеки раздался стук, я привычно перевёл взгляд на часы. Странно. Мастер сегодня занят, а до ужина ещё далеко; обычно же меня оставляют в покое.
Значит, что-то случилось?
-Да, что там? – откликнулся я, глядя на двери.
Одна из них открылась, и в комнату осторожно заглянул слуга, Галдар.
-Письмо, ваше высочество.
Кто мог мне писать? Я криво усмехнулся, догадавшись об отправителе ещё до того, как письмо легло на стол. Конечно, отец! Я отложил книгу и вскрыл конверт. Быстро пробежал взглядом по тексту.
«Дорогой Стаффа! – на этих строчках я снова усмехнулся, не веря им. Отец ни разу не навестил меня за семь лет – с тех пор, как отправил гнить в этой богиней забытой провинции. – С радостью сообщаю, что выход из создавшегося трудного положения…».
Я снова прервался. Какие обтекаемые термины – будто боится, что в пути письмо перехватит шпион! В душе вновь поднялось раздражение, но я его привычно подавил.
«…из создавшегося трудного положения найден. Обратившись к древним источникам, я выяснил, что нас спасёт. Я решил заключить союз с соседним королевством. И если они согласятся, то через какое-то время мы сможем составить брачный договор. Ты любишь книги и должен догадаться, к чему я клоню».
К чему? Что за скрытность? Я в бешенстве сжал листок, не понимая, что отец задумал. Женить меня… бред какой-то.
Тут я заметил, что Галдар всё ещё стоит у моего стола. Жестом отослав его, я задумался.
Итак, волей-неволей я буду женат. Мне даже жаль ту несчастную, чьё королевство оказалось недостаточно сильно, чтобы откупиться от этого брака. Но неужели меня так и не оставят в покое? Неужели я недостаточно страдаю?
Книги! Что такого нашёл в них отец? Ухватившись за эту мысль, я метнулся к одному из шкафов, вытащил том… и тут же остановился. С наскока эту тайну не разгадать.
Опустив руку, я огляделся. Исходить, стало быть, надо из моего положения. Взгляд невольно скользнул по зеркалу, которое так и не убрали. Поначалу причиняющее боль отражение со временем стало для меня источником какого-то мазохистского любования.
Мутация. Моё проклятие.
Вот уже семь лет, как я живу с этим обличьем.
Из глубины зеркала на меня единственным глазом смотрел отвратительный монстр, слегка горбатый, покрытый чёрной шерстью, с тонкими конечностями. Две левые руки срослись в кисти, перебинтованной, чтобы не было так больно от незаживающей, изъязвлённой раны. Правая, видимо, должна была стать крылом – но сейчас это были всего лишь два длинных пальца с перепонкой, тоже скрытой бинтами. Ноги – обычные звериные лапы. И – хвост. Длинный, с кистью руки на конце – она вполне заменяла ни на что не годное крыло.
Мутация – видимо, двигаться нужно было в этом направлении. Я снова оглядел полки. На них стройными рядами расположились мои книги – старые и новые, была даже парочка недавно отпечатанных, которые прислал отец.
Теперь – древняя литература. Что ж, с этим проблем не возникнет.
Захваченный внезапно новой тайной, я даже на короткое – блаженное! – время позабыл о том, кто я. С радостью бросился искать книги, предложенные отцом.
Но всё рано или поздно заканчивается. Я ещё перелистывал первую найденную мной книгу, когда глаз мне застлала мерзкая слизь.
Я машинально стёр её и посмотрел на тыльную сторону кисти с двумя большими пальцами.
Бурая слизь. Моя кровь. Даже кровь изменилась под действием вируса. Отложив книгу, я поднялся, чувствуя обречённость. Не успеваю…
Пошатываясь, я дошёл до комнаты. Захлопнул дверь, молча сбросил тунику и в отчаянии повалился на кровать.
Сознание ушло и вернулось. Глаз уже невозможно было открыть от набежавшей слизи; всё тело горело от открывшихся ран. Словно издалека я слышал свой крик.
А потом… я умер.
Азу была неутешна. Она даже – впервые за всю свою жизнь – не хотела видеть отца. Безуспешно попытавшись с ней поговорить, он, наконец, сдался и ушёл в комнату.
За окнами догорал закат. На прикроватном столике уже были зажжены свечи в тройном подсвечнике – все целые, видимо, зажжённые недавно. Седрик опустился на пуховое одеяло – и груз забот с новой силой навалился на него, заставив сгорбиться.
Погружённый в глубокие раздумья, он не заметил, как кто-то вошёл в комнату. Мужчина вздрогнул, почувствовав на плечах нежные руки жены.
-С возвращением, дорогой, - промурлыкал над ухом чарующий голос.
Чувствуя некоторое успокоение, он с благодарностью накрыл её узкую ладонь своей.
Королева могла бы встретить его и раньше. Но она понимала, что первым делом он бы хотел увидеть дочь. Он любил Азу даже больше, чем её – но она не ревновала. Милая, милая Ровера…
-Я тоже рад тебя видеть.
Его голос невольно дрогнул.
-Тебя что-то тревожит? – обеспокоенно спросила женщина.
Её участие оказалось последней каплей, прорвавшей плотину. И он всё рассказал…
Выслушав горький рассказ, Ровера обошла кровать. Мимо лица Седрика прошуршал шёлк её длинной ночной рубашки. На миг свечи озарили её силуэт под тонкой тканью – и она опустилась рядом. Чуть сгорбившись, на начала задумчиво наматывать на изящный пальчик прядь своих чудесных, медового цвета, волос. Красавица Ровера. Жемчужина его королевства. Дочь была удивительно похожа на неё, словно от него ничего не передалось.
Седрик в который раз невольно залюбовался переливами света на дивных локонах жены.
-Безусловно, это серьёзно, дорогой. И я тоже не могу допустить, чтобы в наше время люди следовали столь варварским обычаям. Женитьба ради выгоды! – она покачала головой. – Моя дочь достойна лучшей доли, чем жизнь с нелюбимым человеком.
Король тяжко вздохнул.
-Но что мы можем?..
Взгляд пронзительных глаз, в которых таилась хитринка, заставил его умолкнуть и вглядеться в этот завораживающий омут.
-Он сказал… твоя дочь? – начала она вкрадчиво.
-Конечно! Принцесса Андарийская!
-Но кто сказал, что это должна быть именно Азу?
Седрик в замешательстве выпрямился.
-Что ты имеешь в виду?
Он видел – жена что-то задумала. А уж если она что-то задумала – у неё всё получится. Король с интересом подался вперёд.
2. ВоспоминанияГЛАВА 2.
ВОСПОМИНАНИЯ.
Ровера откинула назад упавшие на грудь пряди волос и многообещающе улыбнулась мужу. В неверном мерцании свеч она казалась просто мистической.
-В нашем королевстве полно девушек, которые мечтают стать принцессами.
Седрик округлил глаза; внезапная догадка поразила его.
-Ты… хочешь сказать… - он запнулся, не веря, но кивок жены заставил его продолжить. – Мы можем удочерить простолюдинку?
-Формально. Подпись на листочке, заверение – и тут же избавимся от двух проблем – новой дочери и угрозы со стороны Кристиана. Все счастливы.
Король покачал головой. Внутри него нарастало восхищение.
-Ты просто чудо, Ровера! – он порывисто, крепко обнял её, ликуя.
-О, я знаю, - тихо рассмеялась она, проведя ладонью по его щеке, когда он разжал руки. – Осталось найти нужную кандидатуру.
-Объявлю конкурс! – он радостно вскочил, но королева покачала головой.
Нам нужна девушка-сирота. Без прошлого. С неопределённым будущим.
-Ты говоришь загадками, - он остановился, слегка раздосадованный.
Женщина поднялась.
-Помнишь новую служанку, Корсо? Вечно витающую в облаках?
Седрик непонимающе нахмурился; Ровера вздохнула и поправилась:
-Молоденькая, стройная. На ведьмочку похожа.
-Ах, она. И что же?
-Она ходатайствовала о месте для подруги, - взгляд стал пронизывающим. – Которая почти всю жизнь прожила в больнице. У этой подруги амнезия. Родных так и не нашли. Идеально, не правда ли?
-Великолепно! – он хлопнул в ладоши, выражая полное согласие. – Пусть приходит.
Ещё одна смерть. Лёжа в кровати, я, обессиленный, смотрел в потолок. В тишине гулко стучали напольные часы, и ритмично раздавалось моё хриплое дыхание.
Медленно я провёл рукой по груди и животу – там, где до смерти открылись раны. Ничего – только гладкая кожа. Там шерсть не росла. Обезображенная рука наткнулась на маленькие ручки-отростки.
Поначалу прикосновение к ним и их вид заставляли меня в отвращении передёргиваться. Но теперь я привык. За семь лет к чему только не привыкнешь…
Вновь вспомнился перенесённый ужас. Почему я всё ещё жив? Эта болезнь могла бы доконать меня – но, словно проклятье, возвращает мне сознание.
Когда это случилось впервые, в пятнадцатилетнем возрасте – тогда моё тело прекратило мутировать – я испугался. Мне очень хотелось жить, несмотря на то, кем я стал. Это происходило каждые три месяца. Я умирал и возрождался, словно феникс - возможно, и этой птице было так же больно. Однако я не хотел умирать, вновь и вновь отчаянно цепляясь за жизнь, крича ей это.
Но в шестнадцать от детской простоты не осталось и следа. Я начал видеть только свою боль. Радости, если они и были, казались мимолётными, ничего не стоящими.
И однажды я просто сорвался. Я тогда находился в оружейной. Что это было – стечение обстоятельств? Судьба? Чувствуя очередной приступ, я схватил со стойки кинжал и приставил к горлу. Где-то в глубине сознания отчаянно билось чувство самосохранения, мешая нанести решающий удар. Я с трудом его подавил – ведь что такое смерть по сравнению с моими страданиями? Но я не успел завершить начатое.
Меня настиг громкий вскрик мастера:
-Ты что творишь?
Одним ударом он выбил кинжал из моей руки и схватил за грудки. Я вздрогнул и отчаянно крикнул, пытаясь защититься:
-Пустите!..
Наши взгляды встретились, и я осёкся. Никогда прежде я не видел его в таком бешенстве. Мечник, мастер своего дела, он всегда был спокоен и бесстрастен. Я умолк, поражённый такой резкой переменой.
-Я спросил, какого чёрта ты творишь? – тяжело дыша от еле сдерживаемой ярости, прохрипел он.
Я продолжал молчать, глядя на него. Слизь уже стекала по моим щекам; сознание мутилось. Но теперь это не так занимало моё внимание.
То ли он увидел моё предсмертное состояние, то ли успокоился – только отпустил меня и приказал:
-Марш в кровать! Мы с тобой ещё потолкуем…
Он сдержал своё обещание. Когда я очнулся, мастер сидел рядом и задумчиво вертел в пальцах тот самый клинок.
Когда мой взгляд упал на лезвие, в памяти мгновенно всплыл последний разговор в оружейной. Я даже испугался, что мастер сейчас меня убьёт.
Но ведь я сам хотел покончить с жизнью!
-Хорошая сталь, - медленно проговорил он, даже не поднимая головы. – Быстрая смерть тебе была бы обеспечена.
Недавний страх сменился злостью, и я с вызовом спросил:
-Почему вы мне помешали?
-А с чего ты решил, что твоя жизнь принадлежит только тебе? – вопросом на вопрос ответил он. – Она касается и меня, и слуг, и короля. Да и если бы ты был один - кто поручится, что твоя жизнь ещё кому-нибудь не будет нужна? Не просто так ты оживаешь каждый раз, Стаффа.
-Вы не знаете, каково это!
-Знаю, - покачал головой он; в его взгляде сквозило понимание. – Но ты должен жить. Вопреки всему. Потому, что ты ещё можешь что-то совершить. Жизнь даётся единственный раз, и не следует просто отказываться от неё.
Я промолчал, не веря ему.
Мастер рывком поднялся и шагнул к окну. Не глядя на меня, он заметил:
-Ну всё, чувствую, хватит тебе дурью маяться. Завтра же будешь учиться обращаться с мечом.
С мечом? Что это значило? Неужели он думал, что я проникся его словами и не попытаюсь покончить с собой снова? Он посмотрел на меня – проницательно, словно вгляделся в душу, и мне стало как-то не по себе.
-Я должен убедиться, что моё мастерство не пропадёт даром.
Меч… а почему бы и нет? А если что – всегда можно будет умереть.
Я попытался представить себя мёртвым – но почему-то вспомнилось только, как меня держали, когда я бился в агонии. Каждый раз, снова и снова. Как же мне это опротивело!
-Мастер. У меня к вам одна просьба за это. Не подпускайте никого ко мне… пока я умираю. Они только хуже делают, - я покосился на него в ожидании ответа.
-Хорошо, - легко, но серьёзно согласился он.
С тех пор я забыл, что хотел убить себя. Мастер загонял меня так, что мысли были только об одном – о тренировках. В тот день, когда я очнулся после того, как умер в одиночестве, я понял – жизнь окончательно изменилась.
Но теперь я превосходно владею оружием – и собой. Я больше не помышляю о самоубийстве – но мысли вновь и вновь возвращаются к осознанию моего положения.
Корсо…
С ногами забравшись на койку, я с тоской поглядела в окно. Прошло несколько дней – а кажется, целая вечность. Как там подруга? Хорошо ли добралась?
Я вынула из-под подушки золотой медальон, снова напомнивший о подруге. Он нашёлся недавно – пару месяцев назад. Круглая бляшка с гравировкой, изображавшей какой-то цветок – я таких никогда не видела. В тот день, когда я его нашла, мы с Корсо остались в больнице одни, играли в прятки.
Прячась от неё, я наткнулась на дверь кабинета главврача, которую – видимо, в спешке – забыли закрыть. Решив, что подруга и не подумает меня здесь искать, я сразу забежала в комнату и закрыла дверь.
Кабинет был самым обычным – даже скучно стало. Пошарив от нечего делать по полкам, на которых были одни бумаги, я села в кресло за столом, прислушиваясь к крику Корсо вдалеке – «Сдаюсь!».
-А я нет, - со смехом ответила я ей, выдвигая ящики стола.
Я всё ещё надеялась, что смогу обнаружить что-то интересное. Но и там ничего не оказалось. Ничего интересного. Видимо, главврач был скучен вообще по жизни, а не только с больными или подчинёнными.
Услышав крик подруги снова, я решила выйти. Но когда, стоя на пороге, я в последний раз оглядела кабинет, вдруг заметила, что у ножки стола что-то блеснуло.
А вот и интересное, подумала я, подбегая и склоняясь над вещью. И не ошиблась! На гладких досках, словно какая-то потерявшаяся скрепка, лежал золотой медальон! Наверное, нужно было оставить его, где был, или положить на стол. Но в тот момент сверкающая побрякушка так заворожила меня, что я просто подняла её и вышла, на ходу разглядывая гравировку. В конце концов, если с ней так обращаются – ничего страшного, если я возьму её ненадолго поиграться.
Красивая вещица. Чудесное было время, когда мы с Корсо могли остаться одни и побаловаться, как маленькие.
Я сжала медальон в руке, почувствовав острый укол тоски. И как никогда почувствовала себя одинокой и покинутой. Вокруг смыкались белёные стены палаты, и только голубой коврик нарушал эту холодную строгость. А я сидела тут, точно королева ледяная – только сердце этой королевы давно уже раздиралось чувством одиночества. Такое горячее – ему бы впору растопить этот лёд. Тогда бы вырвалась на волю королева, и полетела. Туда, где подруга.
По больнице прошёл звон. Звонок у входной двери, так же строго и официально извещавший о прибывших посетителях. Он пробрал меня до костей.
Как ужаленная, я подскочила и метнулась к окну. Это, должно быть, Корсо! Неужели Митула увидела моё горе и решила помочь? Резко отдёрнув занавески, я перегнулась через подоконник – и чуть не вывалилась. В последний момент я подалась назад и выглянула уже спокойнее.
В лицо пахнул прохладный вечерний ветерок. Солнце ещё не зашло; мои окна смотрели на восток, поэтому сейчас я лишь увидела темнеющий вдали горизонт и длинные тени от здания и деревьев.
У крыльца стояли двое мужчин в костюмах химзащиты. Противогазы они сняли, но остальное осталось на них, будто они решили в этот же день пуститься дальше.
Сердце упало. Я так надеялась – а это всего лишь посетители.
Стоп! Посетители? Этот странный факт заставил меня получше к ним приглядеться. В больнице, кроме меня, никто не лежал; сами же они больными не выглядели. Родственники санитаров? Это представлялось наиболее вероятным.
Дверь открылась. С третьего этажа мне всё было слышно, поэтому я вполне могла удовлетворить собственное любопытство.
Вышел главврач.
-День добрый. Чем могу быть полезен? – его голос был учтив.
-Нам нужна пациентка Леонилла, - ответил один из посетителей.
Я опешила. Это же я! Но кто они такие и что им нужно? Если только… Корсо! Эта догадка пронзила мой мозг, заставив подпрыгнуть от радости. Быть может, это она ждала меня в гости!
Лихорадочно метнувшись к двери, я замерла, вновь настигнутая другой мыслью. А если, наоборот, с подругой что-то случилось? И, умирая, она…
Я замотала головой, отгоняя страшные мысли. Нет, нет и нет! С ней всё в порядке. Однако я не дослушала разговор. Вернувшись к окну, я услышала уже конец диалога.
-Хорошо, я сейчас распоряжусь, чтобы её собрали в дорогу. Но… я могу быть уверен, что с ней ничего не случится?
-Нет. Нам приказали доставить её немедленно. Не волнуйтесь – Его Величество не послал бы абы кого для такого важного дела. Перед вами – профессиональные бойцы.
Главврач кивнул и вошёл в больницу. Мужчины последовали за ним.
Я медленно осела на кровать. За мной послал сам король! Неужели он так печётся о своих работниках, что помогает Корсо? Какая же хорошая у неё работа!
В тот вечер я впервые надела костюм химзащиты. Каким же он был тяжёлым, неудобным – точно шуба.
Провожать меня вышли все – подумать только, семь лет в этой больнице безвылазно! Несмотря на радостное нетерпение перед встречей с подругой, я поняла, что и уходить-то отсюда как-то грустно. Всё это время я мечтала вырваться отсюда – а теперь с радостью сбросила бы этот странный, жаркий костюм и осталась!
Меня по очереди обняли все – и мы направились к выходу из купола. Перед ним мне помогли надеть противогаз – не менее странную конструкцию из ремешков, стекла и бочкообразного фильтра. Шлем, надетый поверх, приглушил все звуки – и явственно послышалось моё собственное дыхание. Мужчины, пришедшие за мной – их звали Карос и Малган – тоже надели свои противогазы. На тех, в области лба, был знак короля – скипетр в круге солнца.
Мы вышли во внешний мир; дверь закрылась. Передо мной расстилалось бескрайнее, заснеженное поле. Солнце окончательно опустилось, и купол слабо сиял закатными красками. Здесь же небо было затянуто серыми, плотными тучами. Я несколько опешила, когда увидела такое, но Малган – он был повыше Кароса - пояснил, что здесь уже давно небо скрыто тучами. А светила, которые мы видели, были… иллюзиями внутри купола! Это поразило меня до глубины души, так как я считала, что всё, что происходит на небе, творится вне купола. А дождь – ну, он наверняка просачивался.
Я снова оглянулась на купол – санитары уже уходили, лишь главврач молча стоял и, заложив руки за спину, смотрел на нас. Там было лето. По эту же сторону раскинулся выжженный, заражённый, опасный мир. Мир, который люди создали сами.
Мне на плечо опустилась тяжёлая ладонь.
-Пойдём. Нам предстоит идти пять часов – и желательно, чтобы за это время нам не встретился ни один мутант.
-Маловероятно, - вздохнул Карос, и первым зашагал на запад, в серую мглу поднявшейся снежной дымки.
3. Среди ядерных снегов
4. Принцесса
5. Безумная идея
6. Посланец
7. Первый день
8. Своеволие травы
9. Голос в темноте
10. История Стаффы
11. Перевязка
12. Библиотека
13. Ночное чудо
14. Фиалковые глаза
15. Ошибка прошлого
16. Волнения
17. Словно сама тьма
18. Совет ведьм
19. План королевы
20. Перемены
21. Битва за замок
22. Дочь ведьмы
23. Король Кристиан
24. Зелье правды
25. Встреча в руинах
26. Сила пустошей
27. Бой в башне ведьм
28. Собственный путь
Эпилог.
"Ведьминские слабости"
"Право на корону"
Две аннотации - не могу выбратьАннотация 1.
В мире, отягощённом ядерной зимой, назревает военный конфликт. Молодая ведьмочка, посланная на пустоши за страшным вирусом, упускает его. Вырвавшийся на свободу вирус поражает малолетнего наследника королевства Царос. Боясь гнева короля, верховная ведьма стирает девочке память, а сама с остальными ведьмами скрывается. Рассеянные по всему свету, они ищут вирус, чтобы восстановиться в правах, не подозревая, что вируса больше нет, а формула хранится в голове девочки, чью память они так опрометчиво стёрли…
Аннотация 2.
Король соседней державы выдвигает ультиматум правителю Андарии Седрику – заключить брачный союз детей или разразится война. Седрик вынужден отдать свою дочь. На пути к жениху своенравная девушка меняется ролями со служанкой и выдаёт её за себя.
Первая ложь – ложь во спасение и, казалось бы, безобидная, неожиданно оборачивается для принцессы в проклятие, заставляя лгать снова и снова, окончательно запутываясь в паутине собственных слов.
ПрологПРОЛОГ.
Ядерное оружие – страшная сила. Когда-то на ПлуМерке процветали высокие технологии. Люди совершенствовали всё, что только могли – и история подбиралась к той критической точке, когда всё могло обернуться ядерной войной и гибелью всего живого. Но мудрые короли прошлого вовремя остановили этот гибельный процесс, отбросив планету во времена средневековья - запретив и уничтожив все технологии.
Однако нельзя совсем уничтожить то, что создавалось веками. Многие изобретения уцелели, скрытые где только возможно. Уцелела и экспериментальная ядерная бомба – новшество века. Долгое время люди жили, постепенно забывая о временах компьютерных технологий и прочих подобных благ. Они снова начали что-то изобретать, и история снова подошла бы к тому периоду, от которого отказались предки.
Но одна роковая случайность перечеркнула всё, забрав с собой множество людских жизней. Археологическая команда, работающая на месте разрушенного временем завода, наткнулась на ядерную бомбу и, не зная, что это, подорвалась.
Взрыв поглотил огромную площадь. Ветры разнесли в разные стороны радиацию, и мир накрыла ядерная зима. Ведьмы – могущественные женщины, обладающие магической силой – сумели спасти немногих плумеркцев, создав защитные купола. Там, на жалких островках не тронутой радиацией природы и стали жить люди. А ведьмы углубились в свои магические книги в поисках способа вернуть то, что было погублено одним неосторожным движением археологической руки.
1.РасставаниеГЛАВА 1.
РАССТАВАНИЕ.
Рельеф перил резал босые ступни. Ветер, взмётывающий лёгонький халатик, приносил с собой прохладу и запах полевых цветов, пахнущих тем упоительнее, что недавно прошёл дождь.
Я стояла, опершись о нагретую бревенчатую стену, и щурилась на солнце. Никаких мыслей. Только ощущения.
В еле слышный шелест листвы и пение птиц вторгся посторонний звук – скрип двери. Но я даже не потрудилась повернуть голову, прекрасно зная, кто мог меня здесь искать.
-Леона! – возмущённо заговорила медсестра, выходя на балкон. – Немедленно слезай!
Я только прикрыла глаза и глубоко вдохнула этот упоительный воздух.
-Ты только погляди вокруг!
Она, чуть склонив голову, исподлобья глянула на меня.
-Леона! – это прозвучало требовательно.
Я даже обиделась на такое отношение к природе и выпятила губу, демонстрируя своё неудовольствие.
-Ну Корсо! Ты же прекрасно знаешь, что все ушли в храм!
-Поэтому надо сразу лезть на перила?
Её занудность неожиданно навела меня на хулиганскую мысль. Я, улыбнувшись во все тридцать два зуба, соскочила с балкона, щёлкнула её по носу и бросилась бежать!
Она такого явно не ожидала, потому что не сразу до меня донёсся её воинственный крик:
-Ну, держись!
Со смехом, громко топая, мы мчались по пустым, пахнущим липой коридорам больницы. Редкий день отдыха.
Корсо моя лучшая подруга. На самом деле, единственная. Я жила в больнице уже очень давно. Потеря памяти, говорил главврач, который, как и большинство сотрудников, отчаялся меня вылечить. Я бы и сама хотела вспомнить своё детство – но ещё больше мне хотелось найти мою семью. Ведь они больше помогут, чем эти учёные люди! Корсо же не отчаивалась и самонадеянно заявляла - во что бы то ни стало поможет мне! Скептически настроенные санитары уже пятый год с усмешкой смотрели, как она «помогает». Дело, конечно, не сдвинулось ни на йоту – но, по крайней мере, у меня появилась родственная душа.
Как позже выяснилось, и Корсо ничего не помнила о своём детстве! Её подобрали в поле крестьяне, и у неё появилась семья – а после и работа. Какой же счастливой была её судьба! Мне же предстояло неизвестное количество времени в стенах поднадоевшей больницы.
Подруга догнала меня и осалила; впрочем, я быстро взяла реванш. Обежав все коридоры, я выскочила на улицу, радостно взметнув босыми ногами пух одуванчиков. Корсо со смехом выбежала за мной. Хлопнула о деревянный пол её записная книга.
Сильный удар сшиб меня с ног, и мы покатились по траве, хохоча и пихаясь.
Я остановилась, перевернувшись на живот. Перед глазами возникла длинная травинка, по которой полз жучок. А ведь он даже не заметил, что мы тут бушуем…
Рядом хихикнула Корсо и зашелестела трава – она села. Я порывисто пристроилась рядом. Её взгляд был обращён к небу; подняв голову, я увидела только чистую гладь купола без единого облачка.
Значит, задумалась. Переведя взгляд на подругу, я в очередной раз невольно залюбовалась.
Корсо была самой красивой медсестрой нашей больницы. Круглое лицо, как у меня; всегда мечтательный, частенько устремляющийся в недосягаемые миры взор каре-зелёных глаз, вздёрнутый нос и пухлые губы. Настоящая принцесса. Ветер, пробежав по траве, взметнул её длинный хвост рыжих волос. Принцесса и ведьма. Так уж сложилось, что ведьмами называли всех, у кого были рыжие волосы и зелёные глаза. Частенько – льстя.
Но о чём же она задумалась? Корсо как-то рассказывала, что иногда её мучают кошмары. В них она снова и снова убегала от жуткого, чёрного – словно сама тьма – монстра. Но едва она отрывалась от погони, как впереди появлялся какой-то человек и хватал её. На этом она просыпалась.
Из огня да в полымя, в первый раз посочувствовала я ей. Но она ответила, что в объятиях того человека приходило успокоение.
Быть может, и сейчас сон?
В ответ подруга рассеянно глянула на меня; взгляд быстро прояснился и она мотнула головой.
-Нет, просто… - её рука потянулась к карману халата, и она вынула оттуда конверт.
Я в недоумении уставилась на белый прямоугольник.
-Что-то с родственниками?
Родные Корсо жили в другом куполе, в дне пути от больницы.
-Меня пригласили работать во дворец, - немного смущённо произнесла она, слегка сминая письмо.
Я поражённо уставилась на неё. Во дворец! Какая честь! Но, с другой стороны, мы с ней больше не увидимся! Теперь я поняла, почему она так грустно смотрела в небо. В душе поднялась горечь близкого расставания и я невольно поджала губы, жалостливо глядя на неё. Небось смотрелась, как брошенный щенок.
У Корсо тоже вытянулось лицо, и теперь мы как никогда походили друг на друга.
-Ну, Леона… ты же знаешь, что работа медсестры не для меня! А во дворце я могу сделать карьеру!
-Неужели для тебя карьера важнее меня? – во мне проснулся капризный ребёнок.
Я и помыслить не могла, что она когда-нибудь уйдёт! Подруга вздохнула и обняла меня. Перед тем, как прижаться к ней, я уловила на её лице грустную улыбку.
-Это же не навсегда! Увидимся, - принялась утешать она меня, точно маленькую. – Я буду приходить по выходным, хочешь?
-Да, - шмыгнула носом я, изо всех сил стискивая её.
Корсо была для меня, можно сказать, не просто подругой – сестрой! Единственное близкое существо сейчас покидало меня! Немыслимо, невыносимо! Но ныть дальше было глупо – в конце концов, я уже взрослая. Но мысль о том, что придётся остаться в кругу знакомых, но совершенно не родных лиц чуть не заставила меня расплакаться.
Она засмеялась, отпихивая меня.
-Задушишь же!
Она ушла следующим утром. Надела костюм химзащиты, противогаз, закинула на спину герметичный рюкзак со своими немногочисленными пожитками. Я проводила её до люка в куполе.
Мы ещё раз обнялись; я долго не выпускала её из объятий, глядя, как по полю пролегли две наши слившиеся тени. Но наконец она открыла люк, вышла в смежное, железное, помещение и закрыла за собой выход. Я стояла и смотрела сквозь прозрачную дымку купола, как она выходит в другие двери – и бредёт по заснеженному полю вдоль обугленных деревьев. Тут и там виднелись заброшенные, без стёкол, а порой и вовсе полуразрушенные, дома. Некогда обширный мир после ядерного взрыва разделился на множество куполов, созданных руками ведьм. Они не могли восстановить мир, но подарить выжившим несколько островков безопасности было по их силам.
Я долго смотрела вслед Корсо, пока та, наконец, не превратилась в маленькую точку на горизонте. Солнце поднялось выше, и я подумала – хорошо, что она отправилась днём. Во тьме по пустошам шляются всякие жуткие твари; конечно, она захватила огнемёт, но риск был велик.
Наконец, услышав голоса позади, зовущие меня, я вздохнула и поплелась в больницу.
Когда Азу доложили, что прибыл её отец, девушка сразу пошла к нему, радостно улыбаясь. Король Седрик отсутствовал целый месяц, улаживая дела с соседним правителем, и она ужасно соскучилась. Как и он по ней, в этом не могло быть сомнений. Азу была его единственной и горячо любимой дочерью, и она частенько шутливо опасалась, что он никогда не выдаст её замуж. На что отец так же шутливо отвечал – ни за что!
Когда она вошла к нему в покои, король даже не поднялся с диванчика. Он сидел сгорбившись, подперев голову рукой, словно его одолевали тяжёлые мысли.
Азу сразу же поняла, что что-то не так.
«Переговоры не удались? О Митула, неужели война в нашем и без того сожжённом мире?».
Она присела рядом и положила руку ему на плечо. Седрик, словно очнувшись, обратил к ней растерянное лицо.
-Ах, Азу! – в его глазах загорелась теплота, он выпрямился и взял её руки в свои. Как рада она была чувствовать его крепкие, немного шершавые ладони, видеть это дорогое лицо!
-С возвращением, папочка! Что-то случилось?
Пристальный взгляд пронзительно-голубых глаз красавицы-дочки словно устремился в самую душу короля, задевая недавнюю рану. Он помедлил с ответом, не решаясь сказать. Но тянуть вечно он не мог.
-Я был у короля Кристиана, - со вздохом, осторожно начал он и вновь замолк.
-Переговоры не удались, да? Нам грозит война?
-Если бы он был так непреклонен! – в сердцах воскликнул Седрик. – Это лучше, чем видеть несчастье моей любимой девочки!
Азу совсем встревожилась.
«Что же такого сказал король, что даже неизбежная война была бы лучшим выходом?».
-Папа?
Он опустил голову и сжал пальцы дочери.
-Он заявил, что наши королевства должны объединиться.
-И что же? – не вполне его понимая, спросила она.
-Через брак с его сыном.
-Что? Свадьба?
Азу аж подкинуло! Она, как ужаленная, отскочила к двери. Седрик глазами раненой лани посмотрел на неё.
-Его королевство слишком сильно, нам с ним не справиться! – словно оправдываясь, проговорил он.
Перед глазами девушки всё плыло. Её хотели выдать замуж за нелюбимого! Кошмарно, чудовищно, немыслимо! Словно в тумане, откуда-то издалека она услышала собственный отчаянный голос:
-Но я же должна была выйти за принца Тириана, помнишь?
-Прости, родная, - он даже не поднялся, вновь опуская голову. – Мне бы хотелось, чтобы состоялся этот брак. Но тогда ваше счастье будет недолгим. Кристиан разгромит наши королевства.
Азу в изнеможении прислонилась к стене, вспоминая возлюбленного.
«Почему я? Почему это происходит с нами? За что мне такая участь?».
В сознание вторгся голос отца.
-Азу…
-Нет!
Этот крик болью вырвался из самой души. Девушка, дёрнув дверь на себя, выбежала из комнаты. Лучше война, твердила она себе.
Лучше война.
Когда в дверь библиотеки раздался стук, я привычно перевёл взгляд на часы. Странно. Мастер сегодня занят, а до ужина ещё далеко; обычно же меня оставляют в покое.
Значит, что-то случилось?
-Да, что там? – откликнулся я, глядя на двери.
Одна из них открылась, и в комнату осторожно заглянул слуга, Галдар.
-Письмо, ваше высочество.
Кто мог мне писать? Я криво усмехнулся, догадавшись об отправителе ещё до того, как письмо легло на стол. Конечно, отец! Я отложил книгу и вскрыл конверт. Быстро пробежал взглядом по тексту.
«Дорогой Стаффа! – на этих строчках я снова усмехнулся, не веря им. Отец ни разу не навестил меня за семь лет – с тех пор, как отправил гнить в этой богиней забытой провинции. – С радостью сообщаю, что выход из создавшегося трудного положения…».
Я снова прервался. Какие обтекаемые термины – будто боится, что в пути письмо перехватит шпион! В душе вновь поднялось раздражение, но я его привычно подавил.
«…из создавшегося трудного положения найден. Обратившись к древним источникам, я выяснил, что нас спасёт. Я решил заключить союз с соседним королевством. И если они согласятся, то через какое-то время мы сможем составить брачный договор. Ты любишь книги и должен догадаться, к чему я клоню».
К чему? Что за скрытность? Я в бешенстве сжал листок, не понимая, что отец задумал. Женить меня… бред какой-то.
Тут я заметил, что Галдар всё ещё стоит у моего стола. Жестом отослав его, я задумался.
Итак, волей-неволей я буду женат. Мне даже жаль ту несчастную, чьё королевство оказалось недостаточно сильно, чтобы откупиться от этого брака. Но неужели меня так и не оставят в покое? Неужели я недостаточно страдаю?
Книги! Что такого нашёл в них отец? Ухватившись за эту мысль, я метнулся к одному из шкафов, вытащил том… и тут же остановился. С наскока эту тайну не разгадать.
Опустив руку, я огляделся. Исходить, стало быть, надо из моего положения. Взгляд невольно скользнул по зеркалу, которое так и не убрали. Поначалу причиняющее боль отражение со временем стало для меня источником какого-то мазохистского любования.
Мутация. Моё проклятие.
Вот уже семь лет, как я живу с этим обличьем.
Из глубины зеркала на меня единственным глазом смотрел отвратительный монстр, слегка горбатый, покрытый чёрной шерстью, с тонкими конечностями. Две левые руки срослись в кисти, перебинтованной, чтобы не было так больно от незаживающей, изъязвлённой раны. Правая, видимо, должна была стать крылом – но сейчас это были всего лишь два длинных пальца с перепонкой, тоже скрытой бинтами. Ноги – обычные звериные лапы. И – хвост. Длинный, с кистью руки на конце – она вполне заменяла ни на что не годное крыло.
Мутация – видимо, двигаться нужно было в этом направлении. Я снова оглядел полки. На них стройными рядами расположились мои книги – старые и новые, была даже парочка недавно отпечатанных, которые прислал отец.
Теперь – древняя литература. Что ж, с этим проблем не возникнет.
Захваченный внезапно новой тайной, я даже на короткое – блаженное! – время позабыл о том, кто я. С радостью бросился искать книги, предложенные отцом.
Но всё рано или поздно заканчивается. Я ещё перелистывал первую найденную мной книгу, когда глаз мне застлала мерзкая слизь.
Я машинально стёр её и посмотрел на тыльную сторону кисти с двумя большими пальцами.
Бурая слизь. Моя кровь. Даже кровь изменилась под действием вируса. Отложив книгу, я поднялся, чувствуя обречённость. Не успеваю…
Пошатываясь, я дошёл до комнаты. Захлопнул дверь, молча сбросил тунику и в отчаянии повалился на кровать.
Сознание ушло и вернулось. Глаз уже невозможно было открыть от набежавшей слизи; всё тело горело от открывшихся ран. Словно издалека я слышал свой крик.
А потом… я умер.
Азу была неутешна. Она даже – впервые за всю свою жизнь – не хотела видеть отца. Безуспешно попытавшись с ней поговорить, он, наконец, сдался и ушёл в комнату.
За окнами догорал закат. На прикроватном столике уже были зажжены свечи в тройном подсвечнике – все целые, видимо, зажжённые недавно. Седрик опустился на пуховое одеяло – и груз забот с новой силой навалился на него, заставив сгорбиться.
Погружённый в глубокие раздумья, он не заметил, как кто-то вошёл в комнату. Мужчина вздрогнул, почувствовав на плечах нежные руки жены.
-С возвращением, дорогой, - промурлыкал над ухом чарующий голос.
Чувствуя некоторое успокоение, он с благодарностью накрыл её узкую ладонь своей.
Королева могла бы встретить его и раньше. Но она понимала, что первым делом он бы хотел увидеть дочь. Он любил Азу даже больше, чем её – но она не ревновала. Милая, милая Ровера…
-Я тоже рад тебя видеть.
Его голос невольно дрогнул.
-Тебя что-то тревожит? – обеспокоенно спросила женщина.
Её участие оказалось последней каплей, прорвавшей плотину. И он всё рассказал…
Выслушав горький рассказ, Ровера обошла кровать. Мимо лица Седрика прошуршал шёлк её длинной ночной рубашки. На миг свечи озарили её силуэт под тонкой тканью – и она опустилась рядом. Чуть сгорбившись, на начала задумчиво наматывать на изящный пальчик прядь своих чудесных, медового цвета, волос. Красавица Ровера. Жемчужина его королевства. Дочь была удивительно похожа на неё, словно от него ничего не передалось.
Седрик в который раз невольно залюбовался переливами света на дивных локонах жены.
-Безусловно, это серьёзно, дорогой. И я тоже не могу допустить, чтобы в наше время люди следовали столь варварским обычаям. Женитьба ради выгоды! – она покачала головой. – Моя дочь достойна лучшей доли, чем жизнь с нелюбимым человеком.
Король тяжко вздохнул.
-Но что мы можем?..
Взгляд пронзительных глаз, в которых таилась хитринка, заставил его умолкнуть и вглядеться в этот завораживающий омут.
-Он сказал… твоя дочь? – начала она вкрадчиво.
-Конечно! Принцесса Андарийская!
-Но кто сказал, что это должна быть именно Азу?
Седрик в замешательстве выпрямился.
-Что ты имеешь в виду?
Он видел – жена что-то задумала. А уж если она что-то задумала – у неё всё получится. Король с интересом подался вперёд.
2. ВоспоминанияГЛАВА 2.
ВОСПОМИНАНИЯ.
Ровера откинула назад упавшие на грудь пряди волос и многообещающе улыбнулась мужу. В неверном мерцании свеч она казалась просто мистической.
-В нашем королевстве полно девушек, которые мечтают стать принцессами.
Седрик округлил глаза; внезапная догадка поразила его.
-Ты… хочешь сказать… - он запнулся, не веря, но кивок жены заставил его продолжить. – Мы можем удочерить простолюдинку?
-Формально. Подпись на листочке, заверение – и тут же избавимся от двух проблем – новой дочери и угрозы со стороны Кристиана. Все счастливы.
Король покачал головой. Внутри него нарастало восхищение.
-Ты просто чудо, Ровера! – он порывисто, крепко обнял её, ликуя.
-О, я знаю, - тихо рассмеялась она, проведя ладонью по его щеке, когда он разжал руки. – Осталось найти нужную кандидатуру.
-Объявлю конкурс! – он радостно вскочил, но королева покачала головой.
Нам нужна девушка-сирота. Без прошлого. С неопределённым будущим.
-Ты говоришь загадками, - он остановился, слегка раздосадованный.
Женщина поднялась.
-Помнишь новую служанку, Корсо? Вечно витающую в облаках?
Седрик непонимающе нахмурился; Ровера вздохнула и поправилась:
-Молоденькая, стройная. На ведьмочку похожа.
-Ах, она. И что же?
-Она ходатайствовала о месте для подруги, - взгляд стал пронизывающим. – Которая почти всю жизнь прожила в больнице. У этой подруги амнезия. Родных так и не нашли. Идеально, не правда ли?
-Великолепно! – он хлопнул в ладоши, выражая полное согласие. – Пусть приходит.
Ещё одна смерть. Лёжа в кровати, я, обессиленный, смотрел в потолок. В тишине гулко стучали напольные часы, и ритмично раздавалось моё хриплое дыхание.
Медленно я провёл рукой по груди и животу – там, где до смерти открылись раны. Ничего – только гладкая кожа. Там шерсть не росла. Обезображенная рука наткнулась на маленькие ручки-отростки.
Поначалу прикосновение к ним и их вид заставляли меня в отвращении передёргиваться. Но теперь я привык. За семь лет к чему только не привыкнешь…
Вновь вспомнился перенесённый ужас. Почему я всё ещё жив? Эта болезнь могла бы доконать меня – но, словно проклятье, возвращает мне сознание.
Когда это случилось впервые, в пятнадцатилетнем возрасте – тогда моё тело прекратило мутировать – я испугался. Мне очень хотелось жить, несмотря на то, кем я стал. Это происходило каждые три месяца. Я умирал и возрождался, словно феникс - возможно, и этой птице было так же больно. Однако я не хотел умирать, вновь и вновь отчаянно цепляясь за жизнь, крича ей это.
Но в шестнадцать от детской простоты не осталось и следа. Я начал видеть только свою боль. Радости, если они и были, казались мимолётными, ничего не стоящими.
И однажды я просто сорвался. Я тогда находился в оружейной. Что это было – стечение обстоятельств? Судьба? Чувствуя очередной приступ, я схватил со стойки кинжал и приставил к горлу. Где-то в глубине сознания отчаянно билось чувство самосохранения, мешая нанести решающий удар. Я с трудом его подавил – ведь что такое смерть по сравнению с моими страданиями? Но я не успел завершить начатое.
Меня настиг громкий вскрик мастера:
-Ты что творишь?
Одним ударом он выбил кинжал из моей руки и схватил за грудки. Я вздрогнул и отчаянно крикнул, пытаясь защититься:
-Пустите!..
Наши взгляды встретились, и я осёкся. Никогда прежде я не видел его в таком бешенстве. Мечник, мастер своего дела, он всегда был спокоен и бесстрастен. Я умолк, поражённый такой резкой переменой.
-Я спросил, какого чёрта ты творишь? – тяжело дыша от еле сдерживаемой ярости, прохрипел он.
Я продолжал молчать, глядя на него. Слизь уже стекала по моим щекам; сознание мутилось. Но теперь это не так занимало моё внимание.
То ли он увидел моё предсмертное состояние, то ли успокоился – только отпустил меня и приказал:
-Марш в кровать! Мы с тобой ещё потолкуем…
Он сдержал своё обещание. Когда я очнулся, мастер сидел рядом и задумчиво вертел в пальцах тот самый клинок.
Когда мой взгляд упал на лезвие, в памяти мгновенно всплыл последний разговор в оружейной. Я даже испугался, что мастер сейчас меня убьёт.
Но ведь я сам хотел покончить с жизнью!
-Хорошая сталь, - медленно проговорил он, даже не поднимая головы. – Быстрая смерть тебе была бы обеспечена.
Недавний страх сменился злостью, и я с вызовом спросил:
-Почему вы мне помешали?
-А с чего ты решил, что твоя жизнь принадлежит только тебе? – вопросом на вопрос ответил он. – Она касается и меня, и слуг, и короля. Да и если бы ты был один - кто поручится, что твоя жизнь ещё кому-нибудь не будет нужна? Не просто так ты оживаешь каждый раз, Стаффа.
-Вы не знаете, каково это!
-Знаю, - покачал головой он; в его взгляде сквозило понимание. – Но ты должен жить. Вопреки всему. Потому, что ты ещё можешь что-то совершить. Жизнь даётся единственный раз, и не следует просто отказываться от неё.
Я промолчал, не веря ему.
Мастер рывком поднялся и шагнул к окну. Не глядя на меня, он заметил:
-Ну всё, чувствую, хватит тебе дурью маяться. Завтра же будешь учиться обращаться с мечом.
С мечом? Что это значило? Неужели он думал, что я проникся его словами и не попытаюсь покончить с собой снова? Он посмотрел на меня – проницательно, словно вгляделся в душу, и мне стало как-то не по себе.
-Я должен убедиться, что моё мастерство не пропадёт даром.
Меч… а почему бы и нет? А если что – всегда можно будет умереть.
Я попытался представить себя мёртвым – но почему-то вспомнилось только, как меня держали, когда я бился в агонии. Каждый раз, снова и снова. Как же мне это опротивело!
-Мастер. У меня к вам одна просьба за это. Не подпускайте никого ко мне… пока я умираю. Они только хуже делают, - я покосился на него в ожидании ответа.
-Хорошо, - легко, но серьёзно согласился он.
С тех пор я забыл, что хотел убить себя. Мастер загонял меня так, что мысли были только об одном – о тренировках. В тот день, когда я очнулся после того, как умер в одиночестве, я понял – жизнь окончательно изменилась.
Но теперь я превосходно владею оружием – и собой. Я больше не помышляю о самоубийстве – но мысли вновь и вновь возвращаются к осознанию моего положения.
Корсо…
С ногами забравшись на койку, я с тоской поглядела в окно. Прошло несколько дней – а кажется, целая вечность. Как там подруга? Хорошо ли добралась?
Я вынула из-под подушки золотой медальон, снова напомнивший о подруге. Он нашёлся недавно – пару месяцев назад. Круглая бляшка с гравировкой, изображавшей какой-то цветок – я таких никогда не видела. В тот день, когда я его нашла, мы с Корсо остались в больнице одни, играли в прятки.
Прячась от неё, я наткнулась на дверь кабинета главврача, которую – видимо, в спешке – забыли закрыть. Решив, что подруга и не подумает меня здесь искать, я сразу забежала в комнату и закрыла дверь.
Кабинет был самым обычным – даже скучно стало. Пошарив от нечего делать по полкам, на которых были одни бумаги, я села в кресло за столом, прислушиваясь к крику Корсо вдалеке – «Сдаюсь!».
-А я нет, - со смехом ответила я ей, выдвигая ящики стола.
Я всё ещё надеялась, что смогу обнаружить что-то интересное. Но и там ничего не оказалось. Ничего интересного. Видимо, главврач был скучен вообще по жизни, а не только с больными или подчинёнными.
Услышав крик подруги снова, я решила выйти. Но когда, стоя на пороге, я в последний раз оглядела кабинет, вдруг заметила, что у ножки стола что-то блеснуло.
А вот и интересное, подумала я, подбегая и склоняясь над вещью. И не ошиблась! На гладких досках, словно какая-то потерявшаяся скрепка, лежал золотой медальон! Наверное, нужно было оставить его, где был, или положить на стол. Но в тот момент сверкающая побрякушка так заворожила меня, что я просто подняла её и вышла, на ходу разглядывая гравировку. В конце концов, если с ней так обращаются – ничего страшного, если я возьму её ненадолго поиграться.
Красивая вещица. Чудесное было время, когда мы с Корсо могли остаться одни и побаловаться, как маленькие.
Я сжала медальон в руке, почувствовав острый укол тоски. И как никогда почувствовала себя одинокой и покинутой. Вокруг смыкались белёные стены палаты, и только голубой коврик нарушал эту холодную строгость. А я сидела тут, точно королева ледяная – только сердце этой королевы давно уже раздиралось чувством одиночества. Такое горячее – ему бы впору растопить этот лёд. Тогда бы вырвалась на волю королева, и полетела. Туда, где подруга.
По больнице прошёл звон. Звонок у входной двери, так же строго и официально извещавший о прибывших посетителях. Он пробрал меня до костей.
Как ужаленная, я подскочила и метнулась к окну. Это, должно быть, Корсо! Неужели Митула увидела моё горе и решила помочь? Резко отдёрнув занавески, я перегнулась через подоконник – и чуть не вывалилась. В последний момент я подалась назад и выглянула уже спокойнее.
В лицо пахнул прохладный вечерний ветерок. Солнце ещё не зашло; мои окна смотрели на восток, поэтому сейчас я лишь увидела темнеющий вдали горизонт и длинные тени от здания и деревьев.
У крыльца стояли двое мужчин в костюмах химзащиты. Противогазы они сняли, но остальное осталось на них, будто они решили в этот же день пуститься дальше.
Сердце упало. Я так надеялась – а это всего лишь посетители.
Стоп! Посетители? Этот странный факт заставил меня получше к ним приглядеться. В больнице, кроме меня, никто не лежал; сами же они больными не выглядели. Родственники санитаров? Это представлялось наиболее вероятным.
Дверь открылась. С третьего этажа мне всё было слышно, поэтому я вполне могла удовлетворить собственное любопытство.
Вышел главврач.
-День добрый. Чем могу быть полезен? – его голос был учтив.
-Нам нужна пациентка Леонилла, - ответил один из посетителей.
Я опешила. Это же я! Но кто они такие и что им нужно? Если только… Корсо! Эта догадка пронзила мой мозг, заставив подпрыгнуть от радости. Быть может, это она ждала меня в гости!
Лихорадочно метнувшись к двери, я замерла, вновь настигнутая другой мыслью. А если, наоборот, с подругой что-то случилось? И, умирая, она…
Я замотала головой, отгоняя страшные мысли. Нет, нет и нет! С ней всё в порядке. Однако я не дослушала разговор. Вернувшись к окну, я услышала уже конец диалога.
-Хорошо, я сейчас распоряжусь, чтобы её собрали в дорогу. Но… я могу быть уверен, что с ней ничего не случится?
-Нет. Нам приказали доставить её немедленно. Не волнуйтесь – Его Величество не послал бы абы кого для такого важного дела. Перед вами – профессиональные бойцы.
Главврач кивнул и вошёл в больницу. Мужчины последовали за ним.
Я медленно осела на кровать. За мной послал сам король! Неужели он так печётся о своих работниках, что помогает Корсо? Какая же хорошая у неё работа!
В тот вечер я впервые надела костюм химзащиты. Каким же он был тяжёлым, неудобным – точно шуба.
Провожать меня вышли все – подумать только, семь лет в этой больнице безвылазно! Несмотря на радостное нетерпение перед встречей с подругой, я поняла, что и уходить-то отсюда как-то грустно. Всё это время я мечтала вырваться отсюда – а теперь с радостью сбросила бы этот странный, жаркий костюм и осталась!
Меня по очереди обняли все – и мы направились к выходу из купола. Перед ним мне помогли надеть противогаз – не менее странную конструкцию из ремешков, стекла и бочкообразного фильтра. Шлем, надетый поверх, приглушил все звуки – и явственно послышалось моё собственное дыхание. Мужчины, пришедшие за мной – их звали Карос и Малган – тоже надели свои противогазы. На тех, в области лба, был знак короля – скипетр в круге солнца.
Мы вышли во внешний мир; дверь закрылась. Передо мной расстилалось бескрайнее, заснеженное поле. Солнце окончательно опустилось, и купол слабо сиял закатными красками. Здесь же небо было затянуто серыми, плотными тучами. Я несколько опешила, когда увидела такое, но Малган – он был повыше Кароса - пояснил, что здесь уже давно небо скрыто тучами. А светила, которые мы видели, были… иллюзиями внутри купола! Это поразило меня до глубины души, так как я считала, что всё, что происходит на небе, творится вне купола. А дождь – ну, он наверняка просачивался.
Я снова оглянулась на купол – санитары уже уходили, лишь главврач молча стоял и, заложив руки за спину, смотрел на нас. Там было лето. По эту же сторону раскинулся выжженный, заражённый, опасный мир. Мир, который люди создали сами.
Мне на плечо опустилась тяжёлая ладонь.
-Пойдём. Нам предстоит идти пять часов – и желательно, чтобы за это время нам не встретился ни один мутант.
-Маловероятно, - вздохнул Карос, и первым зашагал на запад, в серую мглу поднявшейся снежной дымки.
3. Среди ядерных снегов
4. Принцесса
5. Безумная идея
6. Посланец
7. Первый день
8. Своеволие травы
9. Голос в темноте
10. История Стаффы
11. Перевязка
12. Библиотека
13. Ночное чудо
14. Фиалковые глаза
15. Ошибка прошлого
16. Волнения
17. Словно сама тьма
18. Совет ведьм
19. План королевы
20. Перемены
21. Битва за замок
22. Дочь ведьмы
23. Король Кристиан
24. Зелье правды
25. Встреча в руинах
26. Сила пустошей
27. Бой в башне ведьм
28. Собственный путь
Эпилог.
"Ведьминские слабости"
"Право на корону"
@темы: пишу, Лгунья, Лгунья - фэнтези и постапокалиптика, Рисунки